Новости
Российские власти готовятся применять карательную психиатрию ко всем, чье «общественное поведение» не нравится государству. Об этом The Insider заявили правозащитники Неф Целлариус и Максим Оленичев, комментируя заявление главы минздрава Мурашко о создании института «по исследованию поведения» представителей ЛГБТК+ и «общественного поведения».
По словам Целлариуса, заявление Мурашко говорит не только о возможном возвращении пыточной конверсионной терапии, но и о массовых репрессиях в отношении вообще кого угодно. В свою очередь, Максим Оленичев уверен — до массовой конверсионной терапии еще далеко, но карательная психиатрия, действительно, может коснуться каждого.
Заявление о создании такого института Михаил Мурашко сделал, отвечая на вопрос депутата Госдумы Анатолия Вассермана во время первого чтения в Госдуме законопроекта о запрете на трансгендерный переход.
«Cейчас есть поручение президента по созданию на базе нашего федерального Центра психиатрии [имени Сербского] дополнительного института по исследованию не только этих, но и ряда [других] поведенческих направлений, в том числе общественного поведения. Поэтому это направление также будет дальше взято в обязательную научную проработку, помимо того, что сегодня делаем», — сказал Мурашко.
Неф Целлариус, координатор программы равного консультирования для трансгендерных людей, ЛГБТК+ группа «Выход»
На данный момент в российской психиатрии «диагнозом» считается только трансгендерность. Россия использует устаревший международный классификатор болезней МКБ 10, в котором гомосексуальность уже выведена из списка заболеваний, но присутствует диагноз F64.0, «Транссексуализм».
«Лечением» трансгендерности современная медицина считает действия, направленные на уменьшение гендерной дисфории: гормональную терапию, возможность социализироваться в желаемой гендерной роли, хирургические вмешательства, направленные на коррекцию внешнего вида тела. Да, вам не показалось, — рассматривая законопроект «о запрете смены пола», правительство предлагает запретить лечение, которое рекомендовано российскими же психиатрами.
Когда мы слышим о «лечении» гомосексуальности, важно понимать: гомосексуальность не болезнь. А значит любые попытки как-то «исправить» или «вылечить» гомосексуального человека — это конверсионная терапия. То же относится к попыткам «исправить» трансгендерного человека.
Конверсионная терапия — прямое нарушение прав человека, она законодательно запрещена во множестве стран мира, а в некоторых странах приравнена к пыткам. К сожалению, сейчас в России действительно звучат высказывания, которые можно трактовать как предложения вернуться к этой чудовищной практике.
Отдельно хочу подчеркнуть вот что. Мурашко сказал: «Создание института по исследованию не только этих, но и ряда других поведенческих направлений, в том числе общественного поведения». К сожалению, понимать это можно так, что (если такой институт будет создан) карательная психиатрия будет применяться не только для трансгендерных или гомосексуальных людей, но и для любых людей, чье «общественное поведение» не нравится государству, — оппозиционеров, экоактивистов, кого угодно.
В СССР уже была похожая практика. И мне кажется, что, «опробовав» карательную психиатрию на ЛГБТК+ людях, государству будет очень легко переключиться на цисгендерных людей. Вот почему сейчас нельзя молчать.
Максим Оленичев, российский адвокат, правозащитник
На текущий момент нет достоверных сведений, что государство создает методики конверсионной терапии или каким-либо образом поддерживает существующие. Из диалога депутата Госдумы Анатолия Вассермана и министра здравоохранения РФ Михаила Мурашко можно сделать выводы о том, что Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского — ведущее научное учреждение по психиатрии в стране — исследует вопросы поведения людей, «в том числе общественного поведения». Сфера гендерной идентичности не относится к общественному поведению. Это вопрос самоидентификации человека. При этом конверсионная терапия направлена на искусственное исправление гендерной идентичности конкретного человека вне общественного поведения.
Из этого я делаю вывод, что состоявшийся диалог нельзя признать попыткой внедрения в России конверсионной терапии на государственном уровне. Никаких фактов таких попыток нет. Утверждение об ином необоснованно повышает тревожность трансгендерных людей.
Да, после принятия в России нового закона «о запрете гей-пропаганды», который вступил в силу 5 декабря 2022 года, депутаты Госдумы на фоне волны популизма не оставили идеи принимать новые законы об ограничении и дискриминации ЛГБТ-людей. В их ряду — рассматриваемый ныне ими законопроект о запрете трансперехода. И, казалось бы, в такой логике государство может поставить вопрос о внедрении на государственном уровне и при поддержке Минздрава России антинаучных идей о конверсионной терапии. Однако никаких доказательств таких действий государства нет.
Такие практики уже давно осуждены в медицинском сообществе как нарушения прав человека. Кроме того, в мире не существует ни одного достоверно доказанного факта «исправления» сексуальной ориентации или гендерной идентичности в результате воздействия психиатров на ЛГБТ-людей.
При этом в России существуют частные клиники, в которые по настоянию родителей помещают ЛГБТ-подростков для «исправления» сексуальной ориентации или гендерной идентичности. С точки зрения прав человека такие практики — пытки, которые запрещены международным пактом о гражданских и политических правах. Его Россия обязалась соблюдать.
В таких частных клиниках, вопреки воле, ЛГБТ-подростков и уже взрослых людей держат взаперти, в условиях несвободы, приковывают наручниками и подвешивают, насильно заставляют принимать препараты, которые не «излечивают», но калечат здоровье подростков. Например, такие «центры» распространены на Кавказе и в других регионах, где сильны патриархальные взгляды. Деятельность таких центров не имеет ничего общего ни с законом, ни с медициной. Под видом «лечения» они не только калечат судьбы ЛГБТ-людей, но и выманивают из родственников сотни тысяч рублей, фактически их обманывая: «излечить» от гомосексуальности или трансгендерности они не смогут, это не удалось никому.
Я думаю, что Мурашко в Госдуме говорил общими словами, которые не подтверждают внедрение на государственном уровне конверсионной терапии. Однако он мог говорить о возвращении к советским практикам исследования общественного поведения людей и его возможной будущей «корректировке». Российские власти интересуют не вопросы ЛГБТ-людей, их используют для того, чтобы переключить внимание людей в стране от внутренних неудач российских властей и ведущейся войны России в Украине. И власти опасаются возникновения новых протестов, которые им удалось подавлять в течение последних нескольких лет и уничтожить гражданское общество в России. Поэтому Мурашко мог говорить о подходах к карательной психиатрии, но не прицельно к ЛГБТ-людям (на самом деле власти не интересуются этой проблематикой, а делают вид, чтобы переключить внимание общества на выдуманные властью вопросы «гей-пропаганды»), а в отношении отдельных активных граждан в стране.