«Забрали на подвал, пытали, порвали сухожилия». Как Россия терроризирует сотрудников Запорожской АЭС, опасаясь потери контроля над станцией

АЭС строгого режима

«Игорь Валерьевич, есть три стула: один российский, один украинский, а третий стул — атомный. Я тебе предлагаю взять и сесть на атомный стул, и делать все в интересах атомной отрасли», — именно в духе такой тюремной загадки гендиректору Запорожской АЭС Игорю Мурашову сделали предложение о сотрудничестве. О своем приглашении к совместной работе советник директора российского «Росэнергоатома» Ренат Карчаа, не стесняясь, рассказал в эфире программы «Наше время» на «Радио России». По его словам, с главой АЭС он говорил «в самом начале знакомства, где-то во вторую-третью встречу».

30 сентября Игоря Мурашова похитили. Его машину остановил российский патруль. Мурашову завязали глаза и увезли в неизвестном направлении. Президент Украины Владимир Зеленский назвал похищение актом российского террора. Освободили Мурашова через три дня после вмешательства главы МАГАТЭ Рафаэля Гросси, представителей ООН и президента Франции Эммануэля Макрона. За это время главу АЭС успели заставить сняться в ролике для канала «Россия 24» и обвинили «в сотрудничестве с СБУ», хотя должность директора атомной электростанции в принципе подразумевает работу со спецслужбами. Затем его выдворили на подконтрольную Украине территорию. История похищения Мурашова — одна из многих подобных.

Когда в начале сентября Рафаэль Гросси сообщил о запуске миссии на территории Запорожской АЭС, жители Энергодара и сотрудники АЭС вздохнули с облегчением. Тогда казалось, что постоянное присутствие инспекторов МАГАТЭ если не положит конец, то сведет к минимуму и обстрелы станции, и давление на украинских сотрудников станции. Однако репрессии не прекратились. Как сообщила The Insider независимый эксперт в области атомной энергетики, в прошлом — член Коллегии Государственной инспекции ядерного регулирования Украины Ольга Кошарная, российские военные до сих пор пытаются силой удержать украинский персонал и не дают людям выехать на подконтрольную Киеву территорию.

Россияне формируют и передают на КПП списки невыездных сотрудников АЭС. Прежде всего это касается руководителей разного уровня, присутствие которых на объекте критично для работы станции. Кошарная рассказывает, что некоторых сотрудников заставляют подписывать контракты, угрожая взять в заложники членов семьи:

«Ко мне 26 ноября обратилась руководительница среднего звена. Она была в отчаянии. Не могла выехать, у нее ребенок инвалид-колясочник. Она в списках, муж тоже работает на ЗАЭС. Ей прямо так и сказали: не подпишешь, заберем мужа „на подвал“. Она решила не выходить на работу».

Выражение «взять на подвал» укоренилось среди жителей Энергодара, так как похищенных чаще всего увозят для допроса и пыток именно в подвальные помещения.

О новой волне репрессий сообщили и в операторе украинских АЭС «Энергоатоме». По информации компании, 8 декабря российские военные ворвались в офис Управления социальных программ ЗАЭС и в присутствии других работников сильно избили начальника управления Алексея Трубенкова и его заместителя Юрия Андросова. Затем их увезли в неизвестном направлении. «На подвал» отправили начальника смены Константина Бейнера, отвечающего за ядерную и радиационную безопасность. По данным источников The Insider, такие репрессии в АЭС происходят массово.

«Мой знакомый начальник смены блока не подписал контракт в конце ноября. Сидел дома неделю. Потом за ним пришли, забрали. Пытали. Порвали ему сухожилия. Потом отпустили», — рассказывает Ольга Кошарная.

Ранее стало известно и о других локациях, в которых россияне держат украинский персонал станции. Одно из самых страшных мест — так называемая «Дыра» или «Яма». Оккупанты обустроили ее в подвале на территории постоянной дислокации Национальной гвардии Украины в военной части 3042. До прихода россиян там находились украинские военнослужащие, охранявшие периметр АЭС. «Дыра» расположена примерно в 1,5 км от реакторов.

Освобожденные рассказывают, что задержаниями и пытками занимается одно из подразделений ФСБ. Сотрудников избивают, простреливают им ладони, пытают током. По данным Wall Street Journal, в «Дыре» задержанные проводят от нескольких дней до нескольких месяцев. Известно по меньшей мере об одном погибшем — водолазе ЗАЭС Андрее Гончаруке. 49-летний сотрудник АЭС Владимир Жаворонок провел в переполненной пленными камере 53 дня. По его словам, заключенных было так много, что помещение прозвали «тетрисом»: приходилось долго выбирать позицию, чтобы устроиться на полу и поспать. В ходе допроса оккупанты вырвали Жаворонку ноготь, били, обливали водой, прикрепляли к ушам электроды, требуя рассказать об информаторах СБУ и ВСУ. Сотрудника энергоремонтного подразделения Сергея Швеца расстреляли в собственной квартире, но врачам удалось его спасти. Он, как и Владимир Жаворонок, смог выбраться на подконтрольную Украине территорию. По словам Кошарной, россияне звонили родственникам некоторых задержанных и требовали за них выкуп:

«Знаю два случая из своих источников. За одного сотрудника Запорожской АЭС отдали 100 тысяч гривен (около $2,7 тысячи), за другого – $5 тысяч, но он до сих пор сидит».

Допросы и еще допросы

Украинский оператор «Энергоатом» организовал специальный call-центр консультативной помощи для сотрудников, оказавшихся на временно оккупированных территориях или сумевших выехать оттуда. Однако профессиональной и системной помощи люди не получают. Наоборот, работникам, выбравшимся из Энергодара, сотрудники «Энергоатома» устраивают допрос на полиграфе. При этом все вернувшиеся с ЗАЭС и так тщательно допрашиваются СБУ, в том числе с помощью того же детектора лжи. Лишение свободы, угрозы, пытки и отсутствие психологической помощи приводят к острому стрессу, нервным срывам и тяжелым депрессиям у персонала станции, отмечает Кошарная:

«Мой знакомый, начальник отдела с ЗАЭС, после пережитого стал совсем неадекватным. Я ему мягко и не настаивая посоветовала обратиться к психотерапевту. Он от этого просто взорвался. Но потом все-таки обратился. Сейчас проходит курс. Его сокамерники спасли его от самоубийства. Он не мог выдержать пыток и боли».

Если похищения топ-менеджеров и руководящего персонала вызывают резонанс, то за обычный персонал, по словам Ольги Кошарной, никто не борется. «В эфирах украинских СМИ я говорила о необходимости доступа международных гуманитарных организаций в Энергодар. Пока никаких результатов от моих воззваний нет», — сетует Кошарная.

Впрочем, многие сотрудники, которым удалось выехать, все же готовы вернуться на Запорожскую АЭС после ее деоккупации. Игоря Мурашова после освобождения из российского плена «Энергоатом» назначил главным инженером ЗАЭС. Сейчас он работает из Киева — как и еще один новый назначенец «Энергоатома», врио гендиректора Запорожской АЭС Дмитрий Вербицкий.

При этом до сих пор неизвестна судьба некоторых сотрудников Чернобыльской АЭС, которую россияне взяли под контроль в марте и покинули в апреле. Тогда были захвачены более 160 национальных гвардейцев, охранявших станцию. По данным Кошарной, их вывезли на подконтрольные России территории. Обменять удалось только некоторых.

АЭС на минималках

Сейчас россияне на ЗАЭС испытывают острую нехватку сотрудников, и именно этим может объясняться новая волна репрессий в отношении украинского персонала, который вынуждают присоединиться к ЭО «ЗАЭС». Несколько источников The Insider рассказали, что оккупационным властям критически необходимы украинские работники, чтобы управлять станцией. Несмотря на «черные списки», многим украинцам удалось выехать, а тех, кто не подписал контракты, россияне не пускают на атомную станцию, им заблокировали пропуска.

Российская сторона кадровые проблемы отрицает. В конце ноября советник директора «Росэнергоатома» Ренат Карчаа заявлял, что на станции успешно сформирована команда сотрудников АЭС, которые согласились работать под управлением россиян. Сообщения о давлении на атомщиков и преуменьшение числа сотрудников он назвал «провокациями украинского режима».

Сколько всего людей подписали контракт с российской организацией — неизвестно, как нет и точной цифры оставшихся на станции сотрудников. До оккупации там работали порядка 11 тысяч человек. В начале осени появились сообщения, что осталось 6,8 тысячи, а в октябре-ноябре, по данным Ольги Кошарной, было около 3 тысяч сотрудников. Назначенный россиянами директором АЭС Юрий Черничук рассказал, что около половины всех сотрудников уехали, а оставшиеся работники АЭС трудятся в три смены по 8 часов. Хотя на каждый энергоблок положено пять штатных смен.

«Юрий Черничук был главным инженером при директоре Мурашове, теперь он заменил на ЗАЭС Олега Романенко, бывшего главного инженера российской Балаковской АЭС, — отметила Кошарная. — Черничук подписал контракт с московской организацией. Он объяснил сотрудникам, что контракт, заключенный под давлением, ничтожный. Его задача — сохранить ЗАЭС в работоспособном и безопасном состоянии. А когда ВСУ освободят станцию, он ответит за свои поступки по украинскому законодательству».

Сейчас четыре реактора ЗАЭС из шести работают в режиме холодного останова, то есть вырабатывают энергию только для внутренних нужд станции. Остальные два блока находятся в состоянии горячего останова, они не поставляют электроэнергию, но обеспечивают теплом Энергодар. По мнению Кошарной, оккупанты оставили идею переподключить АЭС к российской энергосистеме. И вряд ли будут использовать станцию для поставки электроэнергии в энергосистему Украины, к которой она присоединена. Скорее всего, россияне просто не в состоянии полноценно эксплуатировать АЭС и поэтому будут использовать ее только для шантажа, полагает эксперт.

Модернизация против «Росатома»

За последние годы Украина внушительно модернизировала свои энергоблоки. Это главная причина, почему сотрудники «Росатома» так нуждаются в украинском персонале ЗАЭС. На Запорожской АЭС используются реакторы ВВЭР-1000 — такого же типа, как и на российских Калининской, Балаковской и Ростовской атомных электростанциях. Поэтому именно оттуда на ЗАЭС были отправлены специалисты «Росатома». Основные характеристики этих реакторов очень близки, рассказывает Андрей Ожаровский, но иная электроника делает управление энергоблоком сложным даже для тех, кто ранее работал с этим типом реакторов.

В первую очередь, на Запорожской АЭС были модернизированы автоматические системы управления технологическим процессом (АСУ ТП), объясняет Ольга Кошарная. Это сложные высокотехнологичные комплексы технических и программных средств управления. Сейчас на ЗАЭС используется оборудование северодонецкого НПО «Импульс», кировоградского НПП «Радий» и совместного с Westinghouse предприятия «Вестрон» в Харькове. Автоматические системы управления технологическим процессом — самое слабое место «Росатома», полагает Ожаровский:

«Необходимо контролировать не один параметр, а тысячи, или, возможно, десятки тысяч. Что происходит, когда оператор контролирует только десяток параметров, мы видели на примере Чернобыля. По приборам все нормально, а на деле реактор взрывается. Конечно, сейчас не 1986 год. Электроника хорошо развита. И не секрет, что на Западе она развита лучше, чем в России».

На ЗАЭС были полностью заменены блочные щиты управления, на которых располагаются все элементы единой системы, приборы контроля, автоматики, системы связи, управляющие компьютерные системы, а также рабочие места операторов. «Если заменен весь блочный щит, то росатомовцы могут даже не понимать, где какие индикаторы и как активировать ту или иную систему управления», — объясняет Ожаровский.

По словам эксперта, в разное время на энергоблоках ЗАЭС были модернизированы системы защиты и контроля, программно-технические комплексы регулирования турбины и другие решения. Все эти системы — «штучные» разработки, они проектируются под конкретную АЭС. Ожаровский утверждает, что сейчас россияне везде ищут людей, которые ранее могли работать на ЗАЭС:

«У них могут быть данные, которые облегчат россиянам управление реакторами Запорожской АЭС. Которые знают свойства активной зоны, отклик реактора на одни и те же действия. Надлежащее управление критически важно для безопасности. Все знают, что атомная энергетика безопасна, только если все сделано правильно. А чтобы все делать правильно, нужно досконально знать свойства реактора, электроники и ядерного топлива».

Топливо на Запорожской АЭС также заменили с российского на американское, компании Westinghouse. Этот процесс занял четыре года. Кошарная сомневается, что россиянам известны свойства топлива:

«Рассчитывается каждый раз активная зона [реактора]. Надо знать технические характеристики и поведение гидравлическое, термодинамическое и т. д. топлива Westinghouse. Уверена, что Росатом еще получит от американцев уголовное преследование за кражу ноу-хау по американскому законодательству, кражу документов по этому топливу».

По информации Кошарной, «Росатом» планирует завезти лицензированных специалистов из России на один блок. «И те будут стоять за спиной наших операторов на блочном щите управления, учиться у них», — поясняет эксперт.

Росатомная «правнучка»

Компания, с которой сотрудников Запорожской АЭС заставляют заключать контракты, называется «Эксплуатирующая организация Запорожской АЭС» (ЭО «ЗАЭС»), она создана специальным путинским указом. Формально к «Росатому» она отношения не имеет, российский атомный гигант не хочет попасть под санкции. Всего для управления Запорожской АЭС создали две компании: непубличное акционерное общество ЭО «ЗАЭС» с уставным капиталом в 2 млрд рублей, и ФГУП «Запорожская АЭС» с уставным капиталом всего в 500 тысяч рублей — это минимально возможный размер уставного капитала по ст. 12 Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях».

Упоминания эксплуатирующей организации нет в перечнях аффилированных лиц, хотя все ФГУП, как правило, на своих сайтах указывают, что являются предприятиями «Госкорпорации Росатом». Используется обтекаемая формулировка, согласно которой новая компания «пользуется поддержкой «Росэнергоатома»» — росатомовского топливного дивизиона. Тем не менее именно «Росатом» напрямую управляет станцией: единственный учредитель ЭО «ЗАЭС» — «Росэнергоатом», ему принадлежит 100% акций эксплуатирующей организации. Материнская компаниия «Росэнергоатома» — АО «Атомэнергопром», которая в свою очередь принадлежит «Росатому», о чем даже говорится на официальном сайте. ЭО «ЗАЭС» была зарегистрирована 3 октября, то есть еще за два дня до подписания официального указа Владимиром Путиным о принятии в федеральную собственность объектов ЗАЭС.

Неудачная легализация АЭС

На пост главы Запорожской АЭС россияне назначили Юрия Черничука, который ранее был главным инженером ЗАЭС. После этого в начале декабря Госатомрегулирование Украины лишило Черничука разрешения на осуществление организационно-распорядительных функций на станции. Таким образом, на самой АЭС не осталось ни одного руководителя с украинской лицензией. Эксплуатировать ее в таких условиях по законам Украины нельзя.

С точки зрения российского законодательства ЗАЭС тоже находится за пределами нормативной зоны: нормы права в России не предусматривают захвата атомных станций, нет регламента национализации зарубежных атомных объектов, вопрос присоединения АЭС не обсуждался с российским парламентом.

Указ Путина № 711, подписанный 5 октября с целью попытки легализации АЭС, предусматривает вхождение станции в собственность России и разрешает работу персонала станции по имеющимся украинским лицензиям. Это уникальная ситуация, когда Россия эксплуатирует атомную станцию на основе разрешений, выданных иностранным государством, рассказывает Андрей Ожаровский. Он отмечает, что Украина может отозвать лицензии в любой момент, и в этом случае под контролем России окажется АЭС, персонал которой работает вообще без разрешающих документов.

В указе Путина говорится, что украинские лицензии продолжат действовать «до выдачи разрешений в соответствии с законодательством РФ». Но помимо персональных лицензий, российское законодательство требует лицензирования самой АЭС. Лицензия требуется для каждого энергоблока, для сухого хранилища отработанного ядерного топлива и остальных объектов на территории станции. Ольга Кошарная объясняет, что персональные лицензии получаются намного проще — сдается экзамен по ядерной и радиационной безопасности. Лицензию на эксплуатацию, по ее словам, получить гораздо сложнее:

«Это требует подготовки множества документов. Нужно подготовить ответ по анализу безопасности от оператора АЭС. На это нужно время. „Ростехнадзор“ должен провести государственную экспертизу по ядерной и радиационной безопасности. Есть еще госэкспертиза по пожарной безопасности, по влиянию на окружающую среду, строительная экспертиза. За год это сделать не получится. Потому в указе Путина и обозначены такие сроки, до 1 января 2028 года».

Андрей Ожаровский считает, что по российскому законодательству получить российские лицензии на эксплуатацию Запорожской АЭС практически невозможно — в первую очередь из-за наличия иностранного оборудования:

«Необходимо проходить весь процесс получения лицензии. Ее выдает Ростехнадзор. Нужно, чтобы были разработаны материалы обоснования лицензии, а это непросто, потому что на ЗАЭС часть оборудования не знакома „Росатому“».

Более того, сами специалисты «Росатома» неоднократно утверждали, что перевод АЭС советского дизайна на американское ядерное топливо повышает риск аварии. По этой логике, Запорожская станция просто не соответствует российским требованиям безопасности, и ее работа не может быть разрешена.

В ожидании «жеста доброй воли»

Трудности, которые испытывают российские специалисты с управлением Запорожской АЭС, нехватка украинского персонала, невозможность наладить передачу электроэнергии в условиях боевых действий и сложности с легализацией в России — все это наводит на мысль о возможности очередного «жеста доброй воли» со стороны российских военных. О вероятной подготовке России к этому говорил и глава украинского «Энергоатома» Петр Котин:

«Такое, знаете, впечатление, что они собирают чемоданы и что они воруют все, что могут найти».

«Кириенко сольёт АЭС», — пишут анонимные Telegram-каналы, в том числе провоенной тематики. Нетрудно проследить, как «разгоняется» тема с отступлением российских военных и возможной передачей ЗАЭС украинцам или третьей стороне. Некоторые посты были удалены после публикации.

Заинтересованы в сценарии ухода могут быть в первую очередь чиновники из «Росатома», которые боятся включать станцию в свои активы, потому что это многократно повышает риск введения санкций против ядерного сектора, а значит, ставит под угрозу их личное благосостояние и возможность строить АЭС за рубежом за безвозвратные госкредиты.

В Белом доме заявляли, что пока не видят признаков отвода российских войск с территории ЗАЭС. Того же мнения придерживаются и некоторые украинские эксперты. «Выдают желаемое за действительное», — пояснил The Insider один из специалистов в области энергетики. Ольга Кошарная тоже не согласна с тем, что «Росатом» боится санкций и готовит отступление с ЗАЭС. Эксперт в области энергетики Константин Батозский считает, что россияне не уйдут в ближайшее время. По его словам, станция нужна оккупантам в качестве военного плацдарма, откуда можно обстреливать Никополь и Кривой Рог.

При этом в Кремле выступают против «демилитаризации» территории станции, которая подразумевает вывод тяжелой техники за периметр. Российские власти одобряют создание зоны безопасности вокруг АЭС — видимо, в расчете на то, что этот термин будет проще обойти в плане размещения вооружений. Правда, по словам представителей Кремля, таких вооружений на территории ЗАЭС и не было.

Впрочем, на Западе под зоной безопасности и демилитаризацией понимают примерно одно и то же. Директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси несколько раз заявлял, что соглашение могут заключить уже скоро, и оно в любом случае подразумевает вывод тяжелых вооружений. Президент Франции Эммануэль Макрон 13 декабря на конференции по финансовой поддержке Украины заявил, что «нам удалось добиться вывода с территории ЗАЭС тяжелых и легких вооружений». Практически сразу на это отреагировал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков.

«Обязательство России — не размещать там наступательных вооружений и ударных сил. А охрана, конечно, должна быть исчерпывающей для безопасности станции», — прокомментировал ситуацию вокруг ЗАЭС глава «Росатома» Алексей Лихачев. Он не уточнил, будет эта охрана российской, украинской или же стороны найдут третий вариант. Однако даже если это будут россияне — без тяжелых вооружений противостоять ВСУ они не смогут. Поэтому вопрос сохранения военной техники около ЗАЭС так важен для России.

Представитель МИД РФ Мария Захарова в начале декабря заявила, что о выводе станции из-под российского контроля речи не идёт. Впрочем, и про оставленный Херсон оккупанты говорили: «Россия тут навсегда». Уже, правда, только на бумаге. Нельзя исключить, что и с Запорожской АЭС будет так же. Может повториться и то, что случилось во время отступления россиян с Чернобыльской АЭС: оккупанты разгромили помещения и повредили уникальное иностранное оборудование в предприятии «Экоцентр». Между тем представители сообщества атомщиков Украины призывают в первую очередь думать не о приборах, а о том, как спасти жизни похищенных сотрудников ЗАЭС и избежать ядерной катастрофы на плохо управляемой станции.

Материал подготовлен при участии Николая Марченко, Bivol