Субъект российской оккупации. Как Кремль пытается управлять регионами, якобы включенными в состав России

Плавающие границы

Владимир Путин ввел военное положение на территории оккупированных Россией четырех областей, об аннексии которых он заявил в прошлом месяце. Военное положение — мера из арсенала внутренней политики — вводится на территориях, которые никто в мире, кроме него, не считает Россией. Это вызывает в памяти другой эпизод с его участием.

Еще в ноябре 2016 года Путин во время вручения премии Русского географического общества бросил фразу: «Границы России нигде не заканчиваются». Сегодня его слова сбылись: границы страны после объявления территорией России как некоторых оккупированных, так даже и не захваченных областей, превратились в условную категорию — их легитимность не признает никто в мире. А вместо воображаемой границы — динамично меняющаяся линия фронта, причем не в пользу РФ. Карту «новых границ РФ» и через месяц после присоединения в официальных источниках невозможно найти: по всей видимости, ее не существует, как и самих границ. Это подтвердил и кремлевский спикер Песков, уклончиво ответив: «По границам мы продолжим советоваться с населением этих областей».

Такую карту публиковало РИА «Новости» 5 октября, в день подписания Путиным законов о вхождении в РФ новых территорий (однако в российском Центре геодезии и картографии через десять дней после этого на запросы СМИ отвечали, что «границы не прошли окончательного утверждения»):

В договоре о вхождении Запорожской области в РФ путано говорится: «Пределы территории Запорожской области определяются границами территории Запорожской области, существовавшими на день ее образования и день принятия в Российскую Федерацию Запорожской области и образования в составе Российской Федерации нового субъекта». Аналогичные формулировки — в договорах с «ДНР», «ЛНР» и Херсонской областью.

Лидеры-самоубийцы и штрафбат для чиновников

По итогам так называемых референдумов под властью РФ оказался причудливый конгломерат «приобретений». К захваченному в 2014 году Крыму присоединились территории двух квазигосударств Донбасса («ЛНР» и «ДНР»), а также частично оккупированные Херсонская и Запорожская области и два района Николаевской области, которым оккупанты второпях даже не придумали никакого промежуточного статуса. На аннексированных территориях возник предсказуемый хаос управления: здесь одновременно существуют военные власти, «военно-гражданские администрации», госаппараты «народных республик», сложившиеся за восемь лет их непризнанного существования.

На разных территориях — разные уровни управляемости. В «ЛДНР» за прошедшие восемь лет сформировались свои управленческие кадры, вобравшие в себя уцелевших полевых командиров «ополчения», местных политиков из Партии регионов и КПУ, а также украинских силовиков, перешедших на сторону сепаратистов. В последнее время местную элиту насыщают российскими кадрами. Хорошим примером тут может служить «ДНР» — глава «республики» Денис Пушилин принадлежит к числу ветеранов «русской весны», местный парламент возглавляет бывший депутат Верховной Рады от Компартии Владимир Бидёвка, а правительством рулит российский чиновник Виталий Хоценко, финалист кириенковского конкурса «Лидеры России». Похожий расклад и в «ЛНР»: глава «республики» — бывший кадровый офицер СБУ Леонид Пасечник, правительство возглавляет полевой командир в 2014–2015 годов Сергей Козлов (первый вице-премьер при нем — бывший вице-губернатор Курганской области Владислав Кузнецов), а Народный совет — бывший активист Партии регионов Денис Мирошниченко. Администрации в захваченных после полномасштабного вторжения районах Луганской области также занимают бывшие местные деятели Партии регионов.

В новооккупированных Херсонской и Запорожской областях присутствие прямых российских назначенцев более зримо, а местных кадров ощутимо не хватает. Регулярные покушения на оккупационных чиновников не прибавляют желающих занимать эти посты, хотя часть местной элиты поначалу видела в коллаборационизме способ сохранения своей власти — «всего лишь» под другим флагом. Оккупационные администрации обеих аннексированных областей возглавляют местные бизнесмены, в прошлом народные депутаты от Партии регионов Владимир Сальдо (Херсон) и Евгений Балицкий (Запорожье). Однако фактическая власть сосредоточена в руках глав «правительств»: в Херсонской области им руководит российский чиновник Сергей Елисеев, бывший вице-губернатор Калининградской области, в Запорожской — еще один россиянин Антон Кольцов, экс-глава правительства Вологодской области.

Отправка на оккупированные территории иногда становится своеобразным «штрафбатом» для провинившихся россиян. Показательна судьба полковника Алексея Катериничева: в 2021 году он, будучи чиновником МЧС, сопровождал главу ведомства Евгения Зиничева в роковой поездке на водопад Китабо-Орон, где министр чрезвычайных ситуаций погиб. После этого инцидента Катериничев был отправлен в запас и всплыл снова в должности первого заместителя оккупационной администрации Херсонской области, а уже 30 сентября 2022 года погиб в результате обстрела со стороны ВСУ. Другой пример — «комендант» Энергодара в Запорожской области россиянин Александр «Волга» Молоков, бывший начальник управления ЖКХ в Алуште, осужденный в 2019 году на четыре года за взятки.

Для восполнения кадрового дефицита в Херсонской и Запорожской областях запускают аналог конкурса «Лидеры России» — «Лидеры возрождения». Победители получат по миллиону рублей, а финалисты будут включены в кадровый резерв областей, «из которого по итогам обучения будут назначаться на руководящие должности в органы государственной власти и местного самоуправления». В соцсетях с мрачной иронией это мероприятие называют «конкурсом самоубийц».

Подвешенным остается вопрос о создании нового федерального округа — в СМИ появлялись сообщения то об объединении новых территорий в один Крымский федеральный округ (с Дмитрием Рогозиным во главе), то о присоединении к Южному федеральному округу, в состав которого включен Крым. Поскольку за этим, очевидно, стоят интересы разных кланов путинской элиты, быстрого решения здесь ждать не стоит.

Принуждение к гражданству

На территории «ДНР» и «ЛНР» в течение нескольких лет шел процесс административной ассимиляции местного населения. С 2018 года, после указа Путина об упрощенном предоставлении российского гражданства жителям Донбасса, здесь шла активная паспортизация. Накануне думских выборов 2021 года жители «ДНР» и «ЛНР» в массовом порядке стали получать СНИЛС, необходимый для электронного голосования (голоса жителей Донбасса, приписанных к Ростовской области, тогда изрядно помогли кандидатам «Единой России»).

После объявленной Путиным аннексии, согласно договорам о «вхождении» украинских регионов в состав РФ, «граждане Украины, ЛНР и ДНР, а также лица без гражданства, постоянно проживающие на этих территориях, признаются гражданами Российской Федерации». Предполагается, что гражданство РФ будет автоматически признаваться за всеми жителями оккупированных территорий, как это было в 2014 году в Крыму. Стоит упомянуть одну административную несообразность: громкая кампания за получение республиканских паспортов, которая велась в «ЛДНР» в течение нескольких лет (их получение было обязательной ступенью перед получением российского паспорта), оказалась бессмысленной — с вхождением республик в РФ эти документы, равно как и автомобильные номерные знаки, утратили действие (хотя и были де-факто легализованы в РФ).

Тем не менее оккупационные власти недовольны темпами паспортизации, особенно на территориях Луганской и Донецкой областей, захваченных в этом году. Источники The Insider в регионе сообщают, что местные власти принуждают жителей в срочном порядке получать российские документы, угрожая в противном случае лишением социальных пособий, невозможностью устроиться на работу или заниматься бизнесом. «Этот шантаж идет еще с довоенных времен, когда от обладателей украинских паспортов требовали получать или паспорт „республики“, или сразу российский, предупреждали, что скоро украинские паспорта будут недействительны. Если на улице останавливала милиция и с собой был только украинский паспорт, могли забрать в отделение для установления личности. Теперь ставят срок на смену паспорта до нового года», — рассказывает житель Луганска. Пенсионный фонд ЛНР, например, выпустил обращение к «гражданам республики» с рекомендацией оформить СНИЛС до 1 января, «так как он может понадобиться в различных сферах жизни в связи с поэтапным переходом на российское законодательство».

Глава украинской Луганской военно-гражданской администрации Сергей Гайдай подтверждает: «С 1 января любые выплаты — зарплата, социальные, денежные переводы — будут осуществляться исключительно при наличии индивидуального лицевого счета. Однако, чтобы его открыть, нужно иметь паспорт РФ. Непосредственно силой не принуждают — просто оставят без денег».

Впрочем, по данным наших источников, активная выдача паспортов на территории Донбасса приостановилась с момента перехода ВСУ в контрнаступление, по официальным данным — «по техническим причинам».

На территориях Херсонской и Запорожской областей ситуация для оккупационных властей еще более неутешительная: значительная часть населения откровенно враждебна, и даже пророссийски настроенные жители получать российское гражданство не торопятся, поскольку регион в любой момент может быть освобожден ВСУ.

Еще до аннексии 25 мая 2022 года Путин подписал указ об упрощенном приеме в гражданство России жителей аннексированных территорий, а 11 июля того же года распространил это право на всех жителей Украины.

По сообщениям местных жителей, паспортизацией охватывают прежде всего пенсионеров, личные данные которых оккупационные администрации получают в ходе оформления социальных пособий. Кроме того, оккупационные власти оказывают давление на местный бизнес. Херсонский политолог Владимир Молчанов (покинувший Херсон после оккупации) так описывает принуждение к российскому гражданству: «Сначала предприниматели заплатили за так называемые разрешения на ведение хозяйственной деятельности, получили их, работали. И тут вдруг от них потребовали зарегистрироваться в российской налоговой… Соответственно, им приходится открывать счета в российских банках, а для этого требуется российский паспорт».

В Украине паспорта, выданные на оккупированных территориях, не признаются. Более того, для чиновников, принуждающих украинцев к переходу в российское гражданство, введена уголовная ответственность. Не признают «упрощенное гражданство» РФ и в Европе.

«По этим сим-картам мы можем звонить только друг другу»

На территории «ЛДНР» действуют свои мобильные операторы — «Феникс» в Донецке и «Лугаком» в Луганске. В свое время эти мобильные операторы были созданы на основе «реквизированного» оборудования украинской компании связи «Киевстар». Мобильные номера на Донбассе наряду с российскими все еще используют телефонные коды Украины +38.

Впрочем, далеко не все жители оккупированного Донбасса могут воспользоваться услугами местной мобильной связи: после начала контрнаступления ВСУ в Харьковской области, в результате которого они вышли на административную границу с Луганщиной, местные оккупационные власти отключили мобильный интернет на всей территории Луганской области. Местные жители сообщают, что власти объясняют отсутствие интернета техническими проблемами или работами по подключению к российским сетям, но это мало кого убеждает. Телефонная связь в Луганске также работает плохо, на номера местных операторов невозможно дозвониться из Украины или третьих стран, связь с российскими мобильными номерами работает с перебоями.

На юге Украины, в Херсонской и Запорожской областях, оккупанты отключили украинских мобильных операторов еще летом 2022, хотя на некоторых территориях связь оставалась. В качестве альтернативы оккупационные власти начали распространять сим-карты с российскими номерами. Эти мобильные пакеты называются «На связи» и, по всей видимости, выпущены крымским мобильным оператором «К-телеком». Владелец крымского сотового оператора «К-телеком» — ливанский инвестор Пьер Мишель Фаттуш, давний партнер МТС в Армении.

Качество связи оставляет желать лучшего, местные жители рассказывают: «Мы по этим карточкам можем позвонить только друг другу по городу. Более того, скорость интернета у этого провайдера такая низкая, что приходится выходить в центр города на проспект Б. Хмельницкого или 50-летия Победы и искать точку, где этот интернет ловит. В частном секторе перезвонить с этой карточкой в WhatsApp, Telegram, Viber не получается». Тем не менее спрос на эти сим-карты высок, спекулянты продают их по 1000 гривен (официальная стоимость от 75 до 200 гривен).

Санкционные банки и проверки на дорогах

На оккупированных территориях украинская гривна вытесняется российским рублем (на территориях «ЛДНР» это уже произошло). Глава оккупационного «правительства» Херсонской области Сергей Елисеев обещал сделать процесс перехода с рубля на гривну постепенным. Но вывести гривну из оборота до конца года, похоже, не получается, хотя все социальные выплаты производятся в рублях. При этом курс украинской валюты искусственно занижается и на юге, и на Донбассе. Херсонский журналист Константин Рыженко в разговоре с The Insider отмечал специфику валютной политики оккупационных властей: «Они пытаются мотивировать население деньгами, раздают по 10–20 тысяч рублей в виде „помощи“. При этом тут же стоит машина, где эти деньги меняют на гривны (награбленные в местных банках)».

Усиление российского влияния происходит и через появление первых российских банков. В июне 2022 года было объявлено, что на территории «ЛНР» и «ДНР» начинает работу отделение Промсвязьбанка. Этот государственный российский банк (100% принадлежит Росимуществу, до 2018 года он принадлежал братьям Ананьевым, но затем был санирован и перешел в казну) с 2019 года стал опорным банком для обслуживания оборонно-промышленного комплекса РФ. Руководит им Петр Фрадков, сын бывшего премьера и главы внешней разведки Михаила Фрадкова. После начала полномасштабного вторжения в Украину в феврале Промсвязьбанк попал под санкции США, Великобритании и Сингапура и был отключен от системы межбанковских переводов SWIFT. C этого времени его решено было использовать в качестве финансового инструмента на аннексированных территориях: с апреля он начал работу в Крыму, с июня на территории «ЛДНР», а затем на оккупированных территориях юга Украины. Бесславно завершилась история работы банка в оккупированной части Харьковщины: 15 августа его отделение было открыто в Купянске, а через месяц, 16 сентября, город был освобожден украинской армией.

Сейчас ПСБ выпускает для оккупированных клиентов платежные карты системы «Мир», с которых можно снимать наличные и делать на них переводы с карт других российских банков. Такие же финансовые услуги предоставляет на Донбассе и Международный расчетный банк, зарегистрированный в Южной Осетии. Эта коммерческая структура работает с «ЛНР» и «ДНР» с 2015 года, она играла ключевую роль в выстраивании теневой финансовой системы.

Прочие российские банки до сих пор отказывались от работы на оккупированных территориях Украины. Однако после того как Путин объявил о присоединении Донбасса, Херсонской и Запорожской областей, можно ожидать, что госбанки РФ начнут постепенно отказываться от этого табу — терять им нечего, западные санкции уже привели к их изоляции от ведущих рынков.

Впрочем, жители Донбасса в своих финансовых операциях с российскими родственниками до недавнего времени более полагались на «народные» методы — через проверенных водителей рейсовых автобусов или через контору «Нашей почты» (транспортное предприятие, организованное донецким бизнесменом Эдуардом Кибоком для связи между Россией, Крымом и «ЛДНР»).

К слову, о перевозках. Несмотря на то что официально граница между РФ и бывшими «народными республиками» была упразднена, де-факто досмотры на ней продолжаются. На это пожаловался даже бывший нардеп Верховной рады и один из лидеров «новороссов» Олег Царев: «Всех людей, прибывающих на пограничный переход, направляют на процедуру „фильтрации“. Тщательная проверка документов граждан новых регионов еще объяснима, хотя и от этого надо уходить, но вот такая же проверка жителей других регионов России совершенно абсурдна. Искусственно созданное многочасовое ожидание людям позитива не добавляет…» С 5 октября административной стала и граница, отделяющая Крым от Херсонской области, однако, по данным очевидцев, многочасовые проверки здесь также продолжаются — ищут украинских диверсантов. Похоже, что, несмотря на всю «бесконечность» границ России, которую недавно воспел в своем поэтическом перформансе один из херсонских «гауляйтеров» Кирилл Стремоусов, особого доверия к своим территориальным приобретениям у российских властей нет, и реальная, а не воображаемая полицейско-таможенная граница России проходит там же, где и до войны.