Два народа — два государства. Как признание государственности Палестины поможет урегулировать арабо-израильский конфликт

С альтернативным мнением можно ознакомиться в колонке «Соучастие в терроре: почему признание Палестинского государства не ведет к миру»

Франция, Великобритания, Канада, Бельгия, Мальта и Австралия планируют признать государственность Палестины на предстоящем саммите ООН, присоединившись к еще 147 странам, которые уже сделали это. Это серьезный внешнеполитический сдвиг для государств, которые многие годы воздерживались от такого шага, рассчитывая на достижение палестинской независимости в результате переговоров с Израилем. Надежды на такой выход из ситуации, и прежде маловероятный, окончательно рухнули после атаки ХАМАС 7 октября 2023 года и последующей разрушительной войны в секторе Газа, в сентябре признанной независимой комиссией ООН геноцидом.

Конечно, в таком контексте никто не ждет достижения договоренностей по более широкому кругу вопросов израильско-палестинского конфликта в ближайшее время. Но признание Палестины может изменить подход к урегулированию, а также сохранит саму его возможность. Вместо того чтобы расценивать палестинскую государственность как отдаленный потенциальный результат переговоров, которые могут и не состояться, международное признание делает ее основой возможного мирного процесса.

Возвращение концепции «двух государств для двух народов»

Ключевой вопрос относительно подобных дипломатических шагов — это последуют ли за ними какие-либо реальные действия или же они так и останутся символическим жестом. Здесь стоит обратить внимание на то, что признание Палестины западными странами происходит на фоне многомесячной кампании по продвижению концепции «двух государств для двух народов».

Эта модель, на которую давно опирается западная дипломатия на Ближнем Востоке, предполагает создание наряду с Израилем суверенного палестинского государства примерно в границах, существовавших до войны 1967 года. Вопрос о признании Палестины здесь становится частью более широкой дискуссии о жизнеспособности и оправданности плана сосуществования двух государств.

На международном уровне поддержка концепции «двух государств», возможно, сильнее, чем когда-либо. На прошлой неделе Генассамблея ООН приняла резолюцию, призывающую к созданию палестинского государства наравне с Израилем, подавляющим большинством голосов: 142 голоса за, 10 голосов против (включая Соединенные Штаты и Израиль) и 12 воздержавшихся. Документ основан на так называемой «Нью-Йоркской декларации», разработанной на июльской Конференции по мирному урегулированию вопроса о Палестине, которая была организована Францией и Саудовской Аравией в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке.

«Нью-Йоркская декларация»

Декларация заслуживает более пристального рассмотрения, поскольку потенциально предусматривает серьезные изменения в политике поддержавших ее региональных и международных субъектов. Например, для таких государств, как Франция и Великобритания, готовящихся признать палестинскую государственность, раздел декларации «Реализация суверенного, единого и независимого палестинского государства» описывает десятки совместных действий — потенциально более значимых, чем собственно признание. К ним относятся давние призывы остановить захват Израилем палестинских территорий и ресурсов, а также новые меры поддержки, включая создание посольств Палестины за рубежом, передачу палестинцам контроля над налогообложением через механизмы, поддерживаемые на международном уровне, расширение палестинского экспорта через новые торговые соглашения и помощь в разработке конституции будущего государства.

Кроме того, декларация предусматривает ряд шагов, направленных против «незаконного присутствия» Израиля на оккупированных палестинских территориях (ОПТ). Речь идет, в частности, об израильских поселениях на Западном берегу реки Иордан. Меры включают ограничения торговли с поселениями, оказание им услуг, инвестиций в их создание или развитие. Декларация также призывает государства соблюдать свои обязательства по Договору о торговле оружием и ограничить поставки вооружений или сопутствующего снаряжения, если оно может быть использовано на ОПТ.

Декларация ни в коем случае не призывает бойкотировать сам Израиль на государственном уровне, однако настаивает на воздержании от любых договоренностей, в которых израильской территорией считаются отдельные или все ОПТ.

В середине сентября Испания объявила о запрете на импорт товаров, произведенных в поселениях. Ирландия анонсировала аналогичные поправки в законодательство. Признание независимости Палестины в сочетании с подписанием «Нью-Йоркской декларации» дает таким государствам, как Франция, основание на введение схожих мер.

Ограничение на товары из поселений также может считаться компромиссным ответом на все чаще звучащие от ЕС требования полностью разорвать торговые отношения с Израилем в связи с нарушением прав человека в секторе Газа и на Западном берегу.

Что будет с ХАМАС

Помимо поддержки концепции «двух государств», в декларации содержится призыв остановить войну в Газе, ввести бессрочный режим прекращения огня, освободить всех заложников и вернуть тела убитых, обменять палестинских заключенных и возобновить программы гуманитарной помощи под руководством ООН.

Однако, возможно, ключевой пункт документа — это требование отстранить ХАМАС от будущего управления Палестиной и призыв к группировке сложить оружие: «ХАМАС должен прекратить свои действия в Газе и передать свое оружие Палестинской автономии (ПА) при возможном международном содействии».

Это единственный параграф декларации, где группировка упоминается напрямую, и его включение в документ, вероятно, не обошлось без разногласий. Даже среди палестинцев, которые критикуют ХАМАС, многие по-прежнему признают его право на участие в палестинской политике и ставят под сомнение легитимность любого правительства, которое исключает его представителей, особенно если это продиктовано внешними силами.

Тем не менее сам ХАМАС выражает готовность отказаться от управления Газой в пользу ПА или временного правительства, если это потребуется для прекращения огня. Вопрос о разоружении решить сложнее, поскольку группировка, хотя и ослаблена, не хочет, чтобы ее действия выглядели капитуляцией, особенно на фоне нового крупного наступления израильских сил в городе Газа. Но даже в вопросах разоружения некоторые лидеры ХАМАС демонстрировали готовность к компромиссу в рамках более широкого процесса урегулирования конфликта.

Арабские страны за «два государства»

Тот факт, что 22 члена Лиги арабских государств поддержали декларацию, призывающую ХАМАС сложить оружие и отказаться от власти, указывает на значительную смену настроений в регионе. Хотя большинство арабских правительств не испытывают особого сочувствия к ХАМАС — не желая поощрять исламистские движения на своей территории, — их прямой призыв начать процесс разоружения не следует игнорировать.

Также примечательно, что почти все региональные игроки, за исключением Ирана, поддержали концепцию «двух государств», хотя она по определению предусматривает признание Израиля как государства. Это серьезный сдвиг по сравнению с исторической позицией арабских государств, сформулированной в Хартумской резолюции 1967 года, которая известна принципом «трех нет»: «Никакого мира с Израилем, никакого признания Израиля, никаких переговоров с Израилем».

Безусловно, это результат многолетнего развития связей арабских государств с Израилем, будь то мирные договоры (Египет и Иордания), неформальные контакты (Саудовская Аравия и Катар) или официальные договоренности — например, «Авраамские соглашения» 2020 года о нормализации отношений между Израилем и четырьмя арабскими государствами, включая Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ).

Аналогичное соглашение о нормализации отношений с Саудовской Аравией, поддержанное США, обсуждалось незадолго до атаки 7 октября. Переговоры могут возобновиться, если движение к признанию палестинского государства продолжится.

Аргументы «против»

«Нью-Йоркская декларация» демонстрирует небывалое единодушие международных и региональных игроков касаемо решения о «двух государствах». При этом доля сторонников этой концепции среди палестинцев и израильтян в последние годы снизилась (хотя отдельные опросы показывают небольшой подъем ее поддержки среди жителей Палестины после 7 октября), и многие аналитики и активисты объявили о «смерти» этой идеи.

Многие возражения касаются путей реализации этого решения, в основном из-за так называемых «фактов на местах» — в частности, быстрого расширения израильских поселений на Западном берегу и в Восточном Иерусалиме. Учитывая существование на этих территориях 160 израильских поселений с более чем 700 тысячами жителей и сопутствующей инфраструктурой, представить образование единого палестинского государства становится все сложнее.

Территориальная фрагментированность Западного берега и Газы, усугубляемая политикой Израиля и внутренними разногласиями в палестинской политике, также ставит под сомнение реализацию модели «двух государств». Вопрос будущего Газы также бросает тень на любые обсуждения потенциального урегулирования.

Другие аргументы против идеи сосуществования двух государств носят идеологический характер. Для многих израильтян согласие на это решение означало бы отказ от «Иудеи и Самарии» — участков, составляющих Западный берег, которые представляют собой сердце библейской родины еврейского народа, а также территорию, которую многие считают необходимой для безопасности Израиля.

Другие рассматривают признание палестинского государства как уступку ХАМАС, особенно после событий 7 октября, что показало голосование израильского кнессета против создания палестинского государства ошеломляющим большинством в 2024 году. Однако другие израильтяне смотрят на это иначе. Один израильский резервист сказал мне этим летом:

«Израиль представляет решение о создании двух государств так, как будто мы отдаем победу ХАМАС. Но это не так. Мы должны рассматривать решение о создании двух государств как отвечающее нашим интересам. Другие варианты гораздо хуже». По его мнению, другой вариант — решение на основе одного государства, при котором Израиль перестанет быть еврейским государством, или режим, в котором Израиль «правит всеми», что «не является демократией». Он добавил: «Мы должны склониться к модели двух государств... но люди еще не готовы ее принять».

Для многих палестинцев согласие на создание двух государств означает отказ от более чем половины своей исторической территории и — на практике — лишение многих беженцев права вернуться в свои дома, покинутые после 1948 года.

По словам одного палестинского активиста, «решение о создании двух государств не устраняет коренные причины конфликта. Даже если это соглашение будет достигнуто, оно, возможно, на время урегулирует конфликт, но тот может вспыхнуть вновь».

Многие также отвергают условия Израиля для создания такого государства — демилитаризация, нейтрализация ХАМАС и подчинение израильским мерам безопасности. Другие, однако, признают, что, если бы вариант с двумя государствами действительно предложили, большинство палестинцев приняли бы его. Как сказал другой активист, «на данный момент большинство палестинцев согласились бы на любое решение — два государства, одно государство или что угодно, — лишь бы остановить убийства».

Если основная цель Запада в признании палестинского государства состоит в том, чтобы обеспечить возможность сосуществования двух государств, то сторонникам этой модели необходимо прислушаться к этой критике всерьез. Подобные аргументы уже помогли выработать новые варианты урегулирования — например, модель конфедерации, которая предусматривает два государства на одной общей территории. Признание палестинской государственности может стать мотивом для появления других моделей или стимулом для обсуждения таких сложных вопросов, как поселения, беженцы и границы.

Как минимум, признание Палестины в сочетании с поддержкой модели двух государств обязывает международных игроков отстаивать право на самоопределение обоих народов в то время, когда само существование Палестины находится под самой серьезной угрозой за всю ее историю.

Некоторые могут счесть шаги по признанию ее независимости исключительно символическими. Действительно, признание палестинской государственности в ближайшее время никак не повлияет на реальную обстановку в Газе или на Западном берегу. Но дипломатическое давление имеет значение для поддержания любой перспективы будущего урегулирования, каким бы отдаленным оно ни было.