Трасс жмет на газ. Чем знаменита новый премьер Британии и почему ее ненавидят в Кремле

Новый премьер-министр Великобритании Лиз Трасс в своем первом выступлении перед Палатой общин объявила, что средние счета домохозяйств за электроэнергию и газ на ближайшие два года будут ограничены двумя с половиной тысячами фунтов в год. Правительство обещает не допустить дальнейшего роста цен. Меры эти обойдутся в десятки миллиардов фунтов, оппозиция жестко критикует власть за отказ финансировать их за счет разового налога на сверхприбыли нефтегазовых корпораций. Вместо этого государству придется нарастить и без того болезненно большой долг, многие экономисты считают, что добром это не кончится, однако Трасс в первые дни на Даунинг-стрит демонстрирует приверженность своим предвыборным обещаниям.

На первый взгляд, Лиз Трасс кажется полной противоположностью своего предшественника: насколько Борис Джонсон эксцентричен, экстравагантен и склонен к остроумным импровизациям, настолько Трасс сдержанна и скована в движениях и мимике, скучна и монотонна в манере говорить; многие считают ее похожей на робота. И все же члены консервативной партии решили, что именно она, а не ее соперник, куда более яркий и харизматичный Риши Сунак (бывший канцлер казначейства), будет лучшим продолжателем «дела Джонсона». Как показали авторитетные опросы, лояльность Трасс бывшему лидеру стала практически главным фактором, определившим их выбор. Ведь среди рядовых тори (в отличие от политической элиты, да и народных масс) Джонсон по-прежнему очень популярен. Настолько, что, согласно тем же опросам, члены партии всем другим претендентам на пост премьера предпочли бы «растрепанного блондина», причем в таком голосовании он победил бы с большим отрывом.

Однако, судя по всему, сам Джонсон негласно поддерживал именно Трасс. Газета Times сообщила, что за несколько дней до окончательного ухода он пригласил Трасс на обед в своей загородной резиденции. Джонсон не сомневался, что именно она придет ему на смену, и изложил ей свое «политическое завещание». Один из соратников Джонсона рассказал, что тот поддержал планы масштабного государственного вмешательства в ситуацию на рынке энергоносителей, поскольку рост цен на газ и электричество чреват массовыми банкротствами и обнищанием населения, а значит, и социальными катаклизмами. «Пришло время быть дерзкими, поддержание стабильности уже ничему не поможет», — процитировал Джонсона источник газеты, добавив, что уходящий премьер высоко оценил позицию Трасс по Украине, получив от нее заверения, что она будет всецело поддерживать президента Зеленского. (И после официального вступления в должность Лиз Трасс первым делом позвонила именно президенту Украины и только потом – президенту Байдену. Она в очередной раз подтвердила, что курс на противодействие путинской агрессии останется неизменным).

Практически все британские газеты предрекли, что именно программа спасения населения и бизнеса от «энергетической катастрофы» станет абсолютным приоритетом нового премьера и ее кабинета в ближайшие дни.

«Лиз жмет на педаль газа», — каламбурила бульварная, но очень влиятельная The Sun. «Энергетический план Трасс обойдется в 100 миллиардов фунтов», — гласил заголовок на первой странице The Financial Times. «Цены на газ и электричество будут заморожены до 2024 года», — провозгласила Daily Telegraph. Неизменно поддерживающая консервативное правительство Daily Express обыгрывала сходство фамилии нового премьера и слова trust (доверие): «Доверьтесь Трасс, она справится с тем, что необходимо Британии». А столь же неизменно оппозиционная Daily Mirror поместила на первой странице монтаж сливающихся в один образ лиц Дэвида Кэмерона, Терезы Мэй, Джонсона и Трасс, сопроводив его заголовком: «Все те же старые тори». Но сильно выделилась Daily Star, опубликовав на первой странице 15 мини-портретов гримасничающего Джонсона под заголовком: «Конец ошибки, лихорадочный сон длиной в 1139 дней».

Впрочем, возможно, противники Джонсона рано радуются. В своей короткой прощальной речи он вдруг вспомнил римского политика и диктатора пятого века до нашей эры Луция Цинцинната, считавшегося образцом добродетели, но, к изумлению римлян, ушедшего из политики и отправившегося на свою ферму. «Словно ракета-носитель, которая выполнила свою функцию, я плавно войду в атмосферу и незаметно упаду в каком-нибудь отдаленном укромном уголке Тихого океана», – сказал Джонсон, и это сравнение, казалось, намекало на полный отказ от какой-либо политической роли в будущем: ведь упавшие в море ракеты тонут, не оставляя следа. Но он тут же смешал карты, добавив: «Подобно Цинциннату, я возвращаюсь к своему плугу», — и журналисты увидели в этом прозрачный намек на совсем другой исход: покопавшись в земле, Цинциннат в конце концов забросил сельское хозяйство и вернулся в политику.

Таких неожиданных и замысловатых метафор и интеллектуальных иронических игр в исполнении нового премьера Британия точно не увидит. Нет сомнения: политическая жизнь страны без Джонсона потускнеет. Но Лиз Трасс резко отличается от своего обаятельного предшественника и стилем работы. После нескольких лет «творческого хаоса» джонсоновского правления сотрудники аппарата премьера на Даунинг-стрит 10 ожидают четкого, жесткого и строго регламентированного порядка. Трасс имеет репутацию требовательного, даже беспощадного менеджера. Уже объявлено о резком сокращении аппарата премьера, в первый же день из правительства были изгнаны сторонники соперника Трасс Риши Сунака. Что характерно, страстно поддерживавшая Трасс министр культуры Надин Доррис тоже осталась без места за овальным столом. Видимо, слишком одиозной показалась новому премьеру эта фигура, ненавидимая всеми либералами, обвиняющими ее в попытках ограничить свободу слова и уничтожить «Би-би-си».

Некоторым государственным служащим, успевшим поработать под началом Трасс, она иногда казалась слишком упрямой, негибкой и довольно раздражительной. Бывший министр образования Дэвид Лоз называет ее склонной к идеологическому догматизму: «У нее достаточно четкая философия, вера в свободу конкуренции, в свободу рынков и низкие налоги. Обратная сторона твердости этих убеждений: она не всегда заинтересована в том, чтобы внимательно изучать доказательства». Ярким примером подобного догматизма критики Трасс считают ее обещание сразу же снижать налоги для обеспеченных граждан и на доходы корпораций, что, по ее убеждению, непременно даст импульс экономическому росту. Этот постулат она выдвигала на всех теледебатах и на встречах с региональными партийными организациями, он очень понравился рядовым тори и помог ей победить на последнем этапе голосования.

Критики этой идеи, включая Риши Сунака, объявили ее «безумием» и «отрывом от реальности». С их точки зрения, в момент, когда в результате последствий пандемии и без того нарушен макроэкономический баланс (слишком большое количество денег «гоняется» за недостаточным количеством товаров и услуг), снижать налоги, наращивая государственный долг, значит рисковать дальнейшим подстегиванием и без того выходящей из-под контроля инфляции. А это, в свою очередь, не может не вызвать повышения кредитных ставок, а значит и ощутимого снижения уровня жизни. Некоторые обозреватели успокаивали, мол, Трасс говорила все это, чтобы понравиться рядовым тори. Попав же в кресло премьера, она вынуждена будет поменять приоритеты. Но нет, в первой же речи после вступления в должность Трасс снова поставила на первое место задачу снижения налогов и реформирования британской экономики согласно лекалам supply-side economics («экономика предложения»).

Экономика предложения — теория, согласно которой экономический рост можно эффективно стимулировать за счет снижения налогов и снятия запретов, создаваемых государственным регулированием. Ее исповедовал в свое время президент Рейган, и при нем американская экономика действительно эффективно росла. Однако немало экономистов считают, что тот рост во многом был предопределен другими факторами.

В декабре 2020 года был опубликован доклад Дэвида Хоупа и Джулиана Лимберга из Лондонской школы экономики, в котором рассматривался опыт пяти десятилетий снижения налогов в 18 богатых странах. Авторы пришли к выводу, что эта тактика неизменно приносила пользу богатым, усиливая социальное неравенство, но не оказывала значимого влияния на безработицу или экономический рост. Нередко корпорации используют сэкономленные на налогах деньги для выкупа собственных акций, повышая тем самым капитализацию и обогащая акционеров, вместо того чтобы инвестировать в новые заводы, оборудование, инновационные предприятия или повышение зарплаты наемных работников. По данным Центра налоговой политики, в 2018 году, после того как Дональд Трамп снизил налоги на корпоративные доходы, крупные американские компании потратили более 1,1 триллиона долларов на выкуп своих акций. Обещанное снижение налогов чрезвычайно быстро стало реальностью – 23 сентября новый канцлер казначейства Квази Квартенг от имени правительства обнародовал программу коренной перестройки налоговой системы, предусматривающую снижение на один процент (до 19%) нижней ставки подоходного налога, отмену повышения взносов социального страхования и налогов на корпорации, и так далее. Рынки реагировали болезненно, и фунт стерлингов упал до самого низкого с начала 70-х годов уровня по отношению к доллару.

Так или иначе, ожесточенные споры между экономистами продолжаются, и позитивное воздействие снижения налогов на темпы экономического роста считается недоказанным. Но правильное ли время выбрала Лиз Трасс для проведения масштабного эксперимента в стране? Многие настроены скептически. Но новый премьер явно решила проявить твердость и верность своим убеждениям.

Они, кстати, были сформулированы в книге Britannia Unchained («Британия без цепей»), опубликованной в 2012 году. Пятеро ее авторов, в числе которых была и Лиз Трасс, утверждали, что в Великобритании «раздутое государство, высокие налоги и чрезмерное регулирование». Наибольшее недовольство вызвала фраза: «Британцы — одни из худших бездельников в мире. Мы работаем меньше всех, рано выходим на пенсию, а производительность труда у нас низкая. В то время как индийские дети стремятся стать врачами или бизнесменами, британцы интересуются в основном футболом и поп-музыкой». В этом утверждении, может быть, и есть доля истины, но никакой убедительной статистики, эту мысль подтверждающей, приведено не было. Критиками она была воспринята как безответственное обобщение, типичное для крайне правых тори, презирающих рабочий класс. Во время выборов лидера партии эту «непатриотичную» фразу Лиз Трасс, естественно, припомнили, она оправдывалась, утверждая, что ее написал другой соавтор, но при этом не отреклась от идеи, что британцам «нужно научиться сильнее вкалывать».

Но как совместить эту верность идеологическим принципам с репутацией «прагматичного хамелеона» (как прозвали ее некоторые соратники по партии), способного быстро адаптироваться к любой политической среде?

Вкус к политике — причем радикальной — Лиз Трасс унаследовала от родителей. Ее отец преподавал математику, мать работала медсестрой, но оба придерживались ярко выраженных левых взглядов, участвовали в акциях кампании за ядерное разоружение, которая, как считается, подпитывалась Советским Союзом. Еще ребенком Лиз с удовольствием ходила на демонстрации, скандируя: «Долой Маргарет Тэтчер!» (Пройдет несколько лет и Тэтчер станет для Трасс на всю жизнь кумиром и образцом для подражания.)

В одном из интервью Трасс говорила, что ее политические взгляды формировались в полемике с родителями и их друзьями. Своего рода юношеский бунт, переросший затем в целостное мировоззрение. Трасс сумела поступить в суперпрестижный Оксфордский университет — само по себе свидетельство незаурядных интеллектуальных способностей, там более, что попала она туда не из привилегированной частной школы, а из самой обыкновенной государственной. В Оксфорде стала активисткой либерально-демократической партии и даже возглавила студенческую партийную организацию. Ратовала в том числе за легализацию марихуаны.

Но особенно Трасс прославилась страстными выступлениями за отмену монархии («Никто не должен иметь огромных привилегий лишь по факту рождения»). Интересно, вспоминала ли она об этом 6 сентября, делая книксен перед королевой Елизаветой Второй и почтительно принимая от Ее Величества назначение на высший государственный пост в стране? В тот момент зародилось, судя по всему, и ее увлечение идеями максимальной свободы торговли и рынка. Университетский приятель Трасс Марк Литтлвуд утверждает, что новый лидер Великобритании не столько консерватор, сколько «радикал». Как и Тэтчер, она хочет «резко свернуть вмешательство государства» в жизнь людей. «Я ожидаю много фейерверков, много споров и много экшна», — сказал Литтлвуд.

По окончании университета Трасс успела поработать экономистом сначала в Shell, а потом в Cable and Wireless. Но политику она бросать не собиралась: дрейф вправо продолжился и привел ее в консервативную партию, для начала в ее левое крыло, так называемый One-Nation Conservatism. «Консерватизм единой нации» ратует за сохранение устоявшихся институтов и традиционных принципов в рамках политической демократии в сочетании с социальными и экономическими программами, направленными на благо простых людей. Его адепты считают, что обществу следует позволить развиваться органично, не пытаясь искусственно его переделывать. Согласно этой доктрине, восходящей, кстати, к середине XIX века и премьеру-консерватору Дизраэли, привилегированные и богатые должны делиться своими преимуществами, но добровольно, а не под дулом революционного пистолета. На элиту возлагается особая ответственность, она имеет моральное обязательство работать над согласованием интересов всех классов, включая рабочих и менеджеров, а не отождествлять благо общества исключительно с интересами капиталистического класса.

Активным сторонником и проводником этих идей в начале XXI века объявил себя Дэвид Кэмерон и именно при его лидерстве Трасс впервые удалось после двух неудачных попыток избраться в парламент. Но в какой-то момент ее карьера висела на волоске. Пуритански настроенные функционеры консервативной партии округа на Востоке Англии, от которого Трасс избиралась, были возмущены ее «аморальностью». Daily Mail раскопала, что Трасс длительное время изменяла своему респектабельному мужу Хью О'Лири с другим членом парламента — от той же консервативной партии. Тот был на десять лет старше, и у него в то время тоже была своя семья. Лондонское руководство помогло Трасс одолеть критиков, муж ее простил и брак сохранился, у них две дочери. (Комментируя эту историю, некоторые облегченно вздыхают: «Вот видите, а вы говорите – робот. Нет, ничто человеческое ей не чуждо».)

Постепенно Трасс осознала, что «органически» принадлежит именно к правому, тэтчеристскому крылу партии. Оценивая ее эволюцию, можно утверждать, что при некотором нормальном для профессионального политика оппортунизме и «хамелеонстве» главные ее убеждения — горячая либертарианская вера в свободу торговли и предпринимательства — сформировались достаточно рано и сохранились с некоторыми модификациями по сию пору. В этом есть свои плюсы, но и минусы очевидны: теперь она фактически идет ва-банк, провозглашая себя не просто кризисным менеджером страны (чего от нее ожидали и ожидают), но и отважным реформатором, готовым идти на колоссальный риск, чтобы «освободить Британию от цепей» этатизма.

Соцсети тем временем бушуют, и большинство не расположено выдавать Трасс и ее реформам никакого кредита доверия. Как только ее не обзывают: и «Джонсоном в юбке», и типичной бессердечной «прислужницей богачей», очень часто — «роботоподобной дурой». Неудивительно: большинству за пределами партии гораздо больше импонировал ее соперник Риши Сунак, другим консерваторы вообще смертельно надоели после 12 лет их пребывания у власти. Но более объективно настроенные отмечают: Трасс в любом случае серьезный политик, трудоголик, впервые за долгие годы ее полемика с лидером лейбористской оппозиции Киром Стармером носит серьезный характер спора по существу, а не оскорбительной игры в слова, к которой приучил публику Джонсон. «Избиратели победили. Всё, нет больше Бориса Джонсона, который никогда не говорил правду и не отвечал на вопросы. Трасс отвечала на каждый заданный ей вопрос и не утруждала себя политической эквилибристикой», — так охарактеризовал свои впечатления свидетель ее дебюта в Палате общин.

Из-за проблем со стилем публичных выступлений Трасс иногда производит ложное, иногда незаслуженно неприятное впечатление. Так, во время встречи с одной из региональных партийных организаций ведущий спросил ее: «Мысль о необходимости применить ядерное оружие вызывает у меня физическую дурноту. Как эта мысль действует на вас?» Трасс ответила совершенно бесстрастно, будто она действительно ничего не чувствующий робот: «Я думаю, это важная задача для премьер-министра, и я готова это сделать». А когда несколько ошалевший от такого ответа ведущий повторил вопрос об эмоциях, которые она могла бы в такой момент испытать, она лишь бесстрастно повторила: «Я готова к этому».

Этот ответ дал Дмитрию Медведеву повод обозвать Трасс «термоядерной русофобкой». Между тем ответ был совершенно правильным по существу, но неверным по форме подачи. После знаменитой псевдодокументальной антиутопии «Би-би-си» «Третья мировая война: внутри командного пункта», в которой британская элита, пожалев миллионы простых россиян, решает не наносить ответный ядерный удар по Москве и другим городам, в Кремле и военных кругах, похоже, стали распространяться опасные иллюзии. Дескать, может, и вправду можно ударить и остаться безнаказанными.

Ответ Трасс эти иллюзии призван был развеять. Она твердо намерена написать письма «судного дня» — запечатанные конверты с приказами капитанам подлодок системы «Трайдент» (и скорее всего, уже сделала это). Если Британия будет уничтожена или полностью парализована ударом врага, подлодки должны будут запустить ядерные ракеты по главным российским городам, и они вполне способны стереть их с лица земли. А потому Кремлю лучше забыть об идее «превентивного удара». Но в целях пиара и общественного успокоения Трасс должна была бы изобразить некоторое волнение, показать, что ей не чужды нормальные эмоции, которые наверняка у нее есть — она просто не умеет их проявлять, даже когда это необходимо. А в результате в соцсетях и оппозиционной прессе ее объявили бездушным чудовищем.

Трасс необходимо поучиться у своей лучшей подруги — смешной и эксцентричной Териз Кофи, вот уж кто за словом в карман не лезет. Она курит сигары, слушает хип-хоп и рэп и периодически вытаскивает подругу на сессии караоке, что теперь, наверное, будет происходить совсем редко: Трасс назначила ее своим заместителем и министром здравоохранения — проклятая должность.

И в завершение снова о России и Украине. В Кремле давно считают Лиз Трасс чуть ли не главным «ястребом» и ярым врагом России. В феврале, незадолго до вторжения российских войск в Украину, Трасс приезжала в Москву в тщетной надежде отговорить российское руководство от военных планов. В ходе переговоров министр иностранных дел России Сергей Лавров категорически отрицал агрессивные намерения Москвы, уверяя Трасс, что никакого вторжения не будет. Тогда почему бы не прекратить концентрацию российских войск у украинских границ, резонно спрашивала она, ведь это поможет разрядить напряженность. В ответ Лавров напирал на то, что Россия вольна делать все что ей угодно на своей территории.

Разговор этот, продолжавшийся около двух часов, был крайне неприятным. Российский министр лгал, Трасс это понимала, а он понимал, что она понимает. Вот и получился, по выражению Лаврова, «разговор глухого с немым». В какой-то момент не привыкшая к такому стилю дипломатического общения Трасс запуталась в географии и отказалась признать Ростовскую и Воронежскую области законной российской территорией, перепутав их с Донбассом и Луганском. Сидевший рядом с Трасс британский посол в Москве тут же исправил ошибку, но было поздно. Лавров явно обрадовался, что оговорка британского министра иностранных дел дает ему возможность окончательно уйти от разговора по существу и превратить переговоры в фарс. С подачи МИД российские СМИ долго и упорно злорадствовали по поводу якобы проявленного Трасс вопиющего невежества.

С тех пор Трасс стала объектом особенно злобной ненависти Кремля. Через несколько дней после начала войны она заявила: «Если мы не остановим Путина в Украине, мы увидим, что другие страны находятся под угрозой: Прибалтика, Польша, Молдова, и это может закончиться конфликтом с НАТО». Заявление это было не более радикальным чем то, что говорили другие западные официальные лица, также предупреждавшие, что расширение конфликта чревато вовлечением в него НАТО. Но Путин решил использовать именно заявление Трасс как повод еще более обострить ситуацию, сообщив, что в ответ он принял решение привести ядерные силы России в некий «особый режим несения дежурства». Западные эксперты пожимали плечами, сочтя, что это чистой воды запугивание, ведь на самом деле российские стратегические войска находятся в такой степени готовности, что дальше лишь приказ о пуске ракет. И никакого особенного режима дежурства попросту не существует.

Победа Трасс на выборах лидера консервативной партии и ее назначение премьер-министром в Москве восприняли с плохо скрываемым раздражением. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что отношения с Британией и так уже находятся в столь скверном состоянии, что им уже некуда ухудшаться. «Не хотелось бы говорить, что эти изменения могут произойти к худшему, ибо худшее представить себе сложно», — сказал он. Трасс же использует каждую возможность, чтобы подчеркнуть приверженность курсу на продолжение финансовой поддержки Киева и поставок Украине оружия. Она считает необходимым еще более ужесточить санкции против России и отказаться от энергоносителей из РФ, несмотря на кризис. «Великобритании и нашим союзникам придется столкнуться с экономическими трудностями в результате введения санкций. Но наши трудности — ничто по сравнению с тем, что переживают украинцы», — говорила она в парламенте.

Одно из очень важных назначений: советником премьера по национальной безопасности будет опытный дипломат Тим Бэрроу, успевший поработать послом и в Украине, и в России. В последнее время он занимал специально созданную в Форин Офисе должность координатора по противодействию российской агрессии. Назначение это очевидно демонстрирует внешнеполитические приоритеты нового премьер-министра.

Напоследок — цитата с читательского форума Times: «Как и все остальные, я страдаю от роста стоимости жизни и особенно цен на энергоносители. Но мне кажется, что в спорах о Лиз Трасс, ее недостатках и достоинствах мы начинаем упускать из виду то, что важнее всего остального. В Европе идет жестокая и кошмарная война, которая определит будущее всего мира. Продолжение всесторонней поддержки Украины со стороны нового премьер-министра должно рассматриваться как абсолютный приоритет. Ее следует похвалить за то, что она громко и четко заявила об этом. В противном случае мы рискуем показаться постыдно недальновидными и провинциальными».