«Начали хамить, чтобы я убиралась в свою страну. Но это моя страна и есть!» Нацменьшинства столкнулись с волной ксенофобии на фоне теракта

«Могут забрать в полицию просто за то, что они таджики»

«Простите, я плохо по-русски», — такой ответ я слышу дважды за полчаса в подмосковном районе Котельники при упоминании слова «теракт». После чего собеседники буквально исчезают, даже не дослушав предложение до конца. Еще зимой всё было наоборот: тогда живущих здесь выходцев из Таджикистана не стоило просить дважды — они охотно рассуждали о ситуации в районе и своих трудностях: рейдах на молельни, облавах у метро и отношениях с местными русскими. И даже показывали видео из чатов. Всё изменилось после атаки на «Крокус Сити Холл».

«Нервозность, конечно, есть, в интернете много негатива, — рассказывает жительница Котельников Азиза (в хиджабе и с коляской она с двумя подругами прогуливается вдоль пруда — это популярное место вечернего променада жителей микрорайона Южный, сейчас людей тут немного). — Я не боюсь выходить, я россиянка, хоть и родилась в Таджикистане. Но наши мужчины переживают, что их могут забрать в полицию просто за то, что они таджики, найти какие-то нарушения миграционные. Никто не понимает, чего ожидать».

Мимо нас проезжает «газель» с бородатым водителем. Из салона доносится нашид — мусульманское песнопение. Его слышно, несмотря на закрытые окна. Водитель — 37-летний Ислам — днем работает в грузоперевозках, а по утрам — в такси, забирает людей из микрорайона Ковровый в Котельниках и отвозит на рынок «Садовод». Сам он из Дагестана, но из-за бороды последствия теракта в «Крокусе» его также коснулись:

«Русские стали отказываться от поездок. У нас в районе многие обычно не пользуются приложением, они просто выходят из дома утром и садятся в такси. Ну, раньше садились. А последние дни заглядывают в машину и отходят.

У моих коллег были отказы от поездок и в приложении ”Яндекса”, хотя у них всё в порядке с документами, есть российский паспорт, но они выходцы из Таджикистана, с таджикскими именами, некоторые с бородой, как я. Хотя у нас таджиков немного, в основном водители — кыргызы сейчас».

По словам собеседника The Insider, больше всего его беспокоит ненависть в интернете — в районных и домовых чатах: «Такое пишут, что мне нехорошо становится. Но я знаю, что не все русские люди такие. Надеюсь, скоро они отойдут».

Испытать агрессию пришлось и Амине. Она работает в пекарне в микрорайоне Ковровый в Котельниках. Как и Ислам, она из Дагестана, но утверждает, что «нацисты» после теракта не делают различия, и достается всем.

«Какая-то молодежь зашла ко мне, начали хамить, что я должна свалить к себе в страну. Но это моя страна и есть! Мои земляки дагестанцы сейчас воюют и умирают на ”СВО”, а эти нацисты кайфуют в Москве. Храбрости хватает только чтоб на меня ругаться! Иди воюй, если ты такой умный, смелый русский!»

На северо-западе Москвы торгует сухофруктами 50-летний Рашид. Он из Бухары (Узбекистан), но этнический таджик. Паспорт и у него давно российский. «Я сам готов идти убивать этих террористов. Я не знаю, как их можно вообще называть людьми, — говорит Рашид. — Угрозы я не чувствую. Боюсь только бога». При этом табличку с названием своей торговой точки он на время снял: в ней было слово «Таджикистан».

Школьникам тоже пришлось испытать последствия теракта. В понедельник, 25 марта, во всех российских школах прошел тематический урок «Разговоры о важном», посвященный теракту в Красногорске. Официальная методичка гласила, что детям необходимо включить запись выступления Владимира Путина, в котором он намекал на причастность украинской стороны к теракту.

«У дочки два одноклассника — таджики. Оба были такие тихие, будто пришибленные. Учительница спросила, что случилось. Один выдал, при этом чуть не плакал: “В новостях сказали, что террористы — таджики, а я из Таджикистана“, — рассказывает Ирина, мама ученика школы на юго-западе Москвы. — Моя дочка рассказывает, что и учительница, и ребята в классе их начали успокаивать».

В аккаунтах мигрантов в соцсетях стали появляться аватарки с текстом Stop tajikophobia!

В чатах мигрантов циркулировали аудио, в которых руководство российских компаний, работающих с мигрантами, якобы предоставляет сотрудникам выходной и дает указание привести документы в порядок, а также не выходить на улицу, пока ситуация не уляжется:

«Никаких хождений завтра по улице вообще. Воспрещается. Все общежития будут закрыты. Те, кто на доставке, пусть на завтра забудут эту работу. Кого поймают — сразу депортируют. Вытаскивать никого не будут», — гласит одна аудиозапись.

«Депортировать и очень некрасиво поступать будут со всеми, особенно, повторяю, с гражданами Таджикистана», — говорится в другом сообщении.

Достоверность рассылок из чатов сомнительна, но данные из аудио о намерении властей провести крупные рейды оказались верными: массовые облавы прошли по всей Москве и в других городах.

Кульминацией стало вторжение сотрудников полиции в квартиру сотрудника посольства Кыргызстана Манаса Жолдошбекова с требованием предоставить документы о постановке на миграционный учет. Силовики также избили жену дипломата. Бишкек направил Москве ноту протеста.

«Если такое творят с сотрудниками посольства, то даже не представляю, что вытворяют с гражданами, не имеющими иммунитета», — заявил депутат парламента Кыргызстана Дастан Бекешев.

Расисты-стукачи поднимают голову

Подмосковный район Котельники примерно в пяти километрах от МКАД называют «мигрантским анклавом». Летом 2023 года тут началось активное противостояние между местными жителями и мигрантами. По сути, выходцы из стран Центральной Азии, преимущественно из Таджикистана и Узбекистана, тоже давно стали местными. Они живут тут много лет, многие получили российские паспорта и имеют в собственности квартиры. Но местные русские не спешат воспринимать их как своих, в первую очередь из-за культурных различий. Одним из камней преткновения стали молитвенные центры в зданиях жилых домов, куда по пятницам приходили тысячи местных мусульман на традиционный намаз. Открытие неофициальных молелен было вызвано нехваткой официальных мечетей — в Москве их всего четыре, и они не способны обеспечить потребности всех верующих.

Один из самых скандальных центров как раз находился тут, в микрорайоне Южный, и закрылся после того, как им «занялись» националистические группировки, которые привлекли местные жители. Сейчас в Котельниках затишье — тут нет ни акций протеста, ни молитвенных помещений и, соответственно, возможностей для коллективного намаза. А после теракта в «Крокусе» стало меньше и самих таджиков — по крайней мере, на улицах, говорят местные жители.

«Тут раньше всегда в это время гуляли их дамы с детьми. Когда задержали тех террористов, то сразу стало меньше замоташек <слово, которое националисты используют в адрес женщин в хиджабе — The Insider>. Вот только сейчас начали вылезать потихоньку», — рассказывает мужчина на детской площадке. Разговор состоялся примерно через неделю после теракта.

С Дзержинского шоссе на улицу поворачивает внедорожник с открытыми окнами — из окон на всю улицу доносится песня «Православие» в исполнении хора Сретенского монастыря. Композиция, клип на которую снимался в том числе на Донбассе, — часть пропагандистского проекта «Возрождение» о так называемом «русском мире». На заднем стекле машины — эмблема националистической организации «Северный человек».

Автомобиль останавливается у спортклуба «Дружба» по адресу мкр. Ковровый, 33. Там водителя уже ждет группа из пяти крепких единомышленников со спортивными сумками. Сегодня тут совместная тренировка националистов из нескольких организаций: «Русской общины», «Северного человека» и «Сорока сороков». Совместные мероприятия в районе и громкая националистская музыка — обычные действия для этих групп граждан, «чтобы показать, что русские здесь и они никуда не уйдут!»

Именно эти организации и связанные с ними интернет-ресурсы в основном продвигают антимигрантскую повестку. Неудивительно, что и трагедию в «Крокусе» использовали для этого: координатор «Русской общины» и автор популярного среди националистов трека «Русские идут» в видеообращении призвал вступать в движение, формировать русские дружины, взаимодействовать с силовиками и массово получать разрешения на травматическое и огнестрельное оружие.

Особенный ажиотаж и череду упражнений в остроумии вызвали в чатах националистов видео пыток, которым подвергались задержанные подозреваемые в теракте: «Думаю, начинать нужно с кастрации, а потом разговаривать с теми, до кого сразу дошло», — предлагает один из участников.

После теракта в РО объявили о создании кибердружины. Судя по описанию, заниматься она будет написанием доносов на всех, кто имеет неосторожность сомневаться в нарративах правительства (орфография и пунктуация авторские):

«В сети выловили пост существа женского пола в котором она заявляет, что ее бесит что везде про ”Крокус” говорят, что ей по хрен на это, чтоб все пошли в одно место с этим крокусом. По моему мнению, такие хреноблогеры не должны вести свои блоги. И кибер дружина слажено может помочь этому существу закрыть свои страницы и сидеть дома молчать. Ну и для полного порядка написать 20, 30, 100 заявлений в ск с просьбой проверить высказывания».

А вот этот пост — с сомнением в том, что задержанные причастны к атаке на «Крокус» — стал предметом внимания общинников, пожелавших массово писать на автора доносы в Следственный комитет и выяснять с помощью ботов личность его автора.

В Дмитрове участники дружины и вовсе объявили всех мигрантов «потенциальными террористами», составили список хостелов, в которых они живут, и отправили его силовикам.

Националистические движения, которые пользуются покровительством путинских властей («Русская община», «Сорок сороков», «Северный человек»), продвигают национализм в имперском духе. Они противопоставляют «большую русскую нацию» западному миру. Именно этот путь больше всего соответствует нарративу российских элит.

Националисты нулевых годов опирались только на этнических русских и призывали к расправе над всеми нерусскими, и долгое время власть старательно не замечала неонацистов — до тех пор, пока те не стали уже политической силой и не устроили погром на Манежной площади в 2010 году. Тогда власть взялась за националистов, стала активно применяться статья 282 УК РФ, было заведено дело против БОРНа и лидеров движения «Русские». Долгое время националисты были не особенно заметны, но после полномасштабного вторжения многие из самых отъявленных неонацистских и расистских движений снова легитимировали себя через участие в боевых действиях и вернулись в публичное пространство. Именно они стали активно задавать тон после теракта в «Крокусе».

«Депортация за свои же деньги»

Спецприемник Сахарово в 65 километрах от Москвы — часть многофункционального миграционного центра. Именно сюда привозят задержанных после облав мигрантов. Российская полиция отреагировала на теракт рейдами на тысячи строительных площадок, общежитий, кафе и складов, где работают мигранты. Российские суды депортировали тысячи иностранцев после быстрых слушаний по обвинению в нарушении миграционного законодательства. Российские чиновники предложили новые меры по ограничению миграции. Во многих случаях силовикам помогали националисты.

Рушона я встречаю у входа в спецприемник, он принес в Сахарово передачу для брата, но ее не приняли. Парням немного за двадцать, они вместе работали на стройке в Новой Москве. Жили вместе в квартире, которую им предоставил застройщик. «Удобнее, чем в бытовке», — вспоминает Рушон. Полиция пришла с рейдом через пару дней после теракта. Рушон был не дома, поэтому его не задержали. «Брат просрочил документы, его задержали и доставили в отделение. Оттуда — сразу в суд. Я был уверен, что документы в порядке, нам так говорил работодатель, да и просрочка там если и была, то всего на пару дней», — рассказывает Рушон.

В каком отделении искать брата после задержания, Рушон не знал. О том, где будет суд, и вообще что заседание назначили, ему тоже было неизвестно. Связаться с братом удалось, когда он уже два дня сидел в Сахарово: «Он набрал меня с чужого телефона, у кого-то из людей в камере он был, выдали на 15 минут».

В Сахарово Рушону сказали, что надо заплатить штраф, и рассказали, в какое ОВД приехать за реквизитами. Затем сказали за свой счет купить билет для брата на родину. «Депортация за свои деньги. Покупаешь билет, привозишь им в спецприемник. И они по этому билету привозят человека в аэропорт и отправляют в страну. Такая система», — рассказывает Рушон. На момент нашего разговора его брат провел в спецприемнике уже 13 дней.

«Если не покупать билет самому, то иммиграционные власти, конечно, купят его сами, но ждать этого можно очень долго», — говорит Рушон. О том, что они с братом из Таджикистана, он так и не сказал, но я заметила паспорт в прозрачной папке, которую мужчина держал в руках.

«Адекватных людей больше»

Хотя активная деятельность небольших групп националистов действительно представляет опасность для мигрантов и даже нерусских россиян, говорить о том, что россияне массово поддерживают националистов, вряд ли приходится: их каналы и чаты не могут похвастать большим числом подписчиков. Обычно их там по несколько тысяч, в редких случаях — десятки тысяч. Самый крупный канал — «Русская община ZOV» пропагандиста с телеканала «Царьград» Андрея Афанасьева с 287 тысячами подписчиков. Националистическая организация «Северный человек» Миши Маваши насчитывает 111 тысяч подписчиков, а на официальном канале их союзников, православных радикалов «Сорок сороков» — 88 тысяч подписчиков.

Эти три организации с весны 2023 года сконцентрировали вокруг себя основных сторонников национализма. При этом региональные и тематические подразделения этих организаций редко набирают больше нескольких тысяч человек, обычно пару-тройку сотен — несмотря на массивный пропагандистский и финансовый ресурс, имеющийся у координаторов движений, которые связаны с Администрацией президента и РПЦ.

Учредитель главного рупора имперцев и националистов, телеканала «Царьград», который продвигает инициативы «Русской общины» и антимигрантскую риторику — Константин Малофеев — также занимает должность заместителя главы Всемирного Русского Народного Собора (ВРНС). На днях Малофеев заявил об уходе с высокого поста, чтобы больше времени посвятить борьбе с мигрантами. И анонсировал формирование Фонда Царьград, который в том числе займется продвижением законодательных инициатив, направленных на кардинальное реформирование миграционной политики.

«Теракт в “Крокусе“ должен заставить осознать каждого в России: война теперь может добраться до любого из регионов, как бы он ни был удален от фронта», — отметил Малофеев. В теракте он обвинил Украину и призвал ее уничтожить: «Нужно ответить наконец массовым настоящим применением оружия, которое позволит победить в этой войне. Надо дать 48 часов мирному населению [Украины] покинуть города и ударить со всей нашей мощью. Тогда война быстро прекратится, а значит, прекратится спонсорство разных терактов».

Но пока российские власти закрывают глаза на деятельность националистических группировок, которые распространяют риторику ненависти к жителям стран Центральной Азии, и на выходки силовиков, получивших полный карт-бланш на действия вне правового поля: от взлома квартир иностранных дипломатов до публичных пыток подозреваемых — опрошенные The Insider выходцы из Таджикистана в Москве надеются, что таджикофобия — явление временное, и вскоре сойдет на нет:

«Я читаю эти переписки в чатах и вижу, что есть и люди, которые пишут, что винить стоит не нацию, а конкретных людей. Я не могу сказать, что меня окружают одни националисты, гораздо больше адекватных», — говорит Азиза из микрорайона Южный.