Башар Эскобар. Как семья Асадов выстроила наркоимперию и благодаря ей остается у власти

EN

Было у царя три сына: трагедия в доме Асада

Ранним утром 21 января 1994 года молодой полковник сирийской армии Баcиль Асад сел в свой спортивный Mercedes и поехал в международный аэропорт Дамаска. Баcиль — старший сын сирийского президента Хафеза Асада и его официальный наследник, про которого всем в стране было известно, что именно он возглавит государство после отца, — должен был лететь на частном самолете в Германию, где хотел провести отпуск, катаясь на лыжах в Альпах.

Он несколько замешкался, пока собирал вещи, и, хотя самолет без него точно не улетел бы, торопился, чтобы успеть к назначенному времени вылета. Патрульные полицейские, которым был хорошо известен Mercedes молодого офицера, не рискнули бы остановить автомобиль будущего президента, а потому Базиль гнал по зимним туманным дорогам со скоростью, намного превышавшую разрешенную правилами. На пассажирском сиденье рядом с ним сидел его двоюродный брат Хафез Маклуф.

Маклуф, залезая в машину, пристегнулся ремнем безопасности, Баcиль — нет. На шоссе, ведущем к аэропорту, молодой Асад разогнался до 240 км/ч и вдруг потерял контроль над автомобилем. Mercedes занесло, и на полной скорости он въехал в бетонный разделительный барьер. Басиль погиб на месте, его пассажир попал в больницу с тяжелыми травмами.

Вместе с Баcилем оказались похоронены все династические планы семьи Асадов, пошли прахом все старания пропагандистов, которые годами приучали сирийцев к тому, что бравый полковник с щеголеватой бородкой будет их следующим пожизненным президентом. Потерявший любимого сына и наследника Хафез Асад теперь должен был выбрать нового преемника.

Выбор у него был невелик: пост президента мог занять или его средний сын Башар, или младший Махер. Из этих двух именно Махер выглядел более предпочтительным наследником Хафеза. Как и его отец, и погибший старший брат, он выбрал армейскую карьеру, был хорошо знаком военным и жил в Сирии. А Башар уже много лет как перебрался в Лондон, где занимался частной офтальмологической практикой — максимально далекой от столь любимого мужчинами его семьи военного дела.

И тем не менее отец выбрал в качестве наследника именно Башара. Его вернули из Лондона, отправили учиться в военную академию в Хомсе, а пропаганда начала лепить из среднего сына престарелого президента будущую надежду нации. В Сирии до сих пор в ходу теория заговора, согласно которой вся история с приходом Башара к власти — это дело рук британских спецслужб.

Якобы это британцы подстроили аварию, в которой погиб Басиль, а потом изо всех сил кинулись дискредитировать Махера только для того, чтобы к власти пришел хорошо знакомый им и, возможно, даже завербованный Лондоном совсем не воинственный на вид офтальмолог.

Как бы то ни было, в 2000 году, после смерти Хафеза Асада, его пост занял именно средний сын. Но без помощи младшего ему было бы куда труднее удерживать власть в стране, которую раздирает гражданская война и душат международные санкции. Ведь именно Махер не только командует самой боеспособной в сирийской армии Четвертой бронетанковой дивизией, но и играет ведущую роль в криминальных схемах, которые обеспечивают режим его брата столь необходимой ему валютой. Как это часто бывает на Ближнем Востоке, Махер Асад — одновременно и генерал, и гангстер. Он стоит во главе преступного сообщества, которое производит и продает запрещенный препарат каптагон.

«Наркотик джихада»

Каптагон появился в 1960-е годы как вполне легальное лекарство от нарколепсии и синдрома дефицита внимания. Это небольшие таблетки, главное действующее вещество которых — родственный амфетамину фенетиллин. По рецепту врача их можно было без проблем купить в европейских аптеках, пока в 1986 году Всемирная организация здравоохранения не внесла препарат в список запрещенных.

Официальная продажа и производство препарата были свернуты. Однако к тому времени каптагон уже завоевал популярность на Ближнем Востоке и в Африке, где его в рекреационных целях употребляла молодежь. Поэтому нелегальные производители быстро наладили схему: каптагон подпольно выпускали в Болгарии, а потом через Балканские страны переправляли на Ближний Восток к конечному потребителю.

Довольно скоро препарату нашлось еще одно применение. Каптагон начали принимать бойцы разных нерегулярных отрядов, в изобилии появившихся в регионе на рубеже 1990-х и 2000-х. Дешевые таблетки (их розничная цена составляет в среднем $3 за штуку, хотя качественный очищенный препарат у дилеров в Саудовской Аравии или в Объединенных Арабских Эмиратах может стоить и $25) на несколько часов избавляют от чувства усталости и от страха, помогают сконцентрировать внимание и отключают так мешающие в бою эмоции. Все это делает каптагон настолько привлекательным для комбатантов, что у препарата даже появилось неофициальное название «наркотик джихада».

Каптагон принимают боевики ХАМАС и ИГИЛ, его можно найти у членов «Хезболлы» и «Аль-Каиды». В кустарных условиях для собственных нужд производят препарат и сирийские повстанцы. А еще каптагон раздают бойцам правительственной Сирийской арабской армии Башара Асада. Причем производят его не только в подпольных лабораториях, а и на настоящих фармацевтических мощностях, да еще и в количествах, намного превосходящих потребности армии.

Этот излишек — а речь идет буквально о сотнях миллионов таблеток — идет на экспорт, нелегально доставляется потребителям в странах Персидского залива и Африки, где каптагон все еще очень популярен как рекреационный препарат. Эти поставки, как считают в правительстве Великобритании, приносят режиму Асада втрое больше денег, чем зарабатывают все мексиканские наркокартели вместе взятые.

В Лондоне оценивают стоимость наркоимперии сирийского правительства в $57 млрд и называют ее одним из ценнейших активов семьи Асада и его ближайшего окружения. Конкретных цифр доходов сирийской верхушки от продажи таблеток не существует, но речь определенно идет о миллиардах долларов в год. Ежегодно в мире продается каптагона как минимум на $10 млрд.

80% всего производимого в мире препарата обеспечивает Сирия. Какая-то часть приходится на тамошних повстанцев, но она, скорее всего, крайне незначительна. Так что львиную долю всех продаж препарата через контрабандные каналы получает именно Дамаск.

Доходы от каптагона помогают Асаду покупать лояльность чиновников и генералов, а также идут на закупку вооружений. Зависимость режима от приносимых теневой каптагоновой империей доходов настолько велика, что бывший спецпредставитель США в Дамаске Джоэль Рэйберн называл Сирию «наркодержавой» и высказывал уверенность в том, что без денег от продажи каптагона Башар Асад не смог бы удерживать власть так долго.

Долгое время главный путь контрабандных поставок пролегал через соседний с Сирией Ливан. Этому способствовал бесконечный политический кризис в Ливане, который умело использует в своих интересах союзная Асаду группировка «Хезболла». В Ливане она — легальная политическая организация, представленная в парламенте и в правительстве. Благодаря этому у «Хезболлы» не было проблем с организацией контрабандных поставок каптагона из ливанских портов.

Не исключено, что «Хезболла» и сама производила в Ливане препарат для дальнейшей переправки в страны Персидского залива. Эти контрабандные поставки стали одной из главных причин полного запрета на ввоз ливанских товаров в Саудовскую Аравию в 2021 году и вынудили власти Ливана все-таки заняться пресечением наркотрафика из-за опасений, что к Саудовской Аравии могут присоединиться и другие страны.

Пути каптагона неисповедимы

Однако поиск контрабанды — дело очень непростое, тем более что сирийцы оказались исключительно изобретательны в деле переправки каптагона. Препарат прячут в консервированных овощах, листьях чая и даже во внутренностях живых овец. Благодаря всем этим хитростям сирийским гангстерам удается скрывать от борцов с наркотрафиком бо́льшую часть своего товара.

По данным France Press, в 2022 году до конечного потребителя доходило девять десятых всех экспортируемых из Сирии таблеток. Это при том, что число перехваченных таблеток идет даже не на миллионы, а на десятки миллионов. Например, только одна перехваченная весной 2020 года в Италии партия переправляемого из Сирии препарата насчитывала 84 млн таблеток. Предполагается, что эта партия не была предназначена для продажи в Европе, а должна была быть переправлена в Африку.

По некоторым подсчетам, этот бизнес дает Сирии больше денег, чем весь легальный экспорт. И режим постоянно работает над увеличением своих прибылей.

Главным инструментом для этого является расширение рынка сбыта. Для этого связанные с Дамаском или «Хезболлой» представители преступного мира выстраивают сети по сбыту каптагона в странах, где прежде препарат не был популярен. В первую очередь речь идет об Иордании. Эта страна граничит с Сирией с севера и с Саудовской Аравией с юга и востока, что уже делает ее крайне привлекательной для контрабандистов в качестве транзитной территории. Но, кроме этого, там растет и собственное потребление каптагона. По официальным данным, число преступлений, связанных с наркотиками, выросло в Иордании с 2 тысяч в 2005 году до более чем 20 тысяч в 2020. И бо́льшая часть этих преступлений связана именно с каптагоном.

В администрации США экспорт сирийского каптагона считают одним из главных инструментов финансирования войны и даже публикуют подробные инструкции по противодействию этому нелегальному бизнесу. Арабские страны, бо́льшая часть из которых разорвала отношения с Дамаском после начала войны в 2011 году, вернулась к диалогу с сирийским правительством в обмен на обещание Башара Асада положить конец контрабанде каптагона.

В мае 2023 года страны — члены Лиги арабских государств договорились о приостановленном за двенадцать лет до этого членстве Сирии лишь для того, чтобы в сентябре снова прекратить контакты с режимом Асада. Причиной для нового охлаждения отношений стало невыполненное обещание Дамаска положить конец экспорту каптагона.

Наркопроизводители против наркотиков

Асад и его окружение всячески отрицают свое участие в незаконной торговле запрещенным препаратами, а подконтрольные режиму медиа постоянно отчитываются о все новых победах силовиков над наркодилерами. Но за пределами Сирии этим заявлениям не спешат верить. Минфин США регулярно обновляет санкционные списки лиц, связанных с контрабандой запрещенного препарата. И в этих списках есть лица, не просто вхожие в высшие эшелоны сирийской власти, а буквально представители этих эшелонов, в том числе и члены семьи Асадов.

В описании правонарушений, в которых подозреваются эти люди, часто фигурирует их участие в теневых бизнес-схемах Махера Асада — несостоявшегося президента, обреченного всю жизнь провести в тени более удачливого брата. Сам Махер под санкциями с апреля 2011 года, с самых первых недель войны. Тогда он командовал Республиканской гвардией. Фактически это личная охрана президента, только с бронетехникой, артиллерией и десятками тысяч солдат и офицеров.

Именно республиканская гвардия отметилась жестокими расправами над оппозицией, и Махер Асад как командующий несет за эти расправы прямую ответственность. Его подразделения охраняли Дамаск в самые горячие дни войны, когда повстанцы заняли ближние пригороды сирийской столицы. А после того, как правительственные силы оттеснили противника, Махер получил новое назначение. С весны 2018 года он командует Четвертой бронетанковой дивизией.

Это элитное соединение сирийской армии, укомплектованное наиболее подготовленными офицерами, с самым современным из доступного режиму вооружением. А еще это преступная группировка, занятая мародерством, разбоями и контрабандой. Контрабандой каптагона.

«Четвертая бронетанковая дивизия получает доход в том числе от торговли каптагоном. Торговля каптагоном превратилась в бизнес-модель, управляемую режимом. Она обогащает узкий круг людей, принадлежащих к этому режиму, и является критически важной для его существования», — говорится в документе Евросоюза, который регулирует санкции против порядка четырехсот дружественных режиму Асада персон и организаций. Отдельным пунктом в этом документе указана сама Четвертая дивизия.

Похоже, история с наследованием первого поста в стране не поссорила братьев, Махер не держит зла на обскакавшего его в борьбе за президентство Башара и всячески помогает ему. Подконтрольная Махеру дивизия в тесной связке с «Хезболлой» контролируют бо́льшую часть всего сирийского производства каптагона и его контрабанду.

В опубликованном в прошлом году расследовании BBC говорится, что в торговлю каптагоном вовлечены как рядовые, так и офицеры из возглавляемой Махером дивизии. И если первые выступают по большей части в роли уличных дилеров, продающих таблетки в розницу, то вторые отвечают за куда более масштабные операции.

Сослуживцы брата президента не подлежат проверкам на многочисленных блокпостах, которыми с начала войны буквально утыканы дороги в Сирии. Это позволяет им, не привлекая лишнего внимания, перевозить в своих автомобилях оружие, партии таблеток и контрабандистов, которые должны переправлять каптагон за границу. В первую очередь в Иорданию.

Доставка с боем

В минувшие годы иорданские власти вели переговоры с сирийскими коллегами о взаимном противодействии наркотрафику. Вряд ли иорданцы не знали о том, что этот бизнес контролируют те, кто сидел напротив них за столом переговоров и старательно делал вид, что страстно мечтают положить конец нелегальным поставкам каптагона. Скорее всего, знали, но все же пытались договориться. А когда договориться не вышло — отправили дополнительные армейские подразделения для охраны всех 375 км границы с Сирией.

Это значительно усложнило задачу контрабандистов и вынудило их перейти к новой тактике. Если раньше они пытались преодолеть границу тихо и незаметно и при первой же серьезной опасности отступали назад на сирийскую территорию, то теперь контрабандисты готовы с боем прорываться в Иорданию. Первый такой бой произошел 12 декабря прошлого года.

По его итогам один иорданский пограничник погиб, еще один был ранен. Меньше чем через неделю, 18 декабря, сирийские контрабандисты предприняли новую попытку с оружием в руках зайти на территорию соседней державы. Отступить их заставило только четырнадцатичасовое ожесточенное сопротивление иорданских военнослужащих. После окончания битвы иорданцы нашли брошенное преступниками оружие, среди которого были снайперские винтовки и гранатометы. Журналисты сообщали, что сирийцы находились под воздействием своего же товара, благодаря чему и смогли так долго оказывать сопротивление бойцам профессиональной армии.

Эти события почти не оставляют сомнений в том, что именно Иордания стояла за атаками авиации на территорию Сирии во второй половине января. В ходе этих атак неопознанные самолеты нанесли удары по нескольким объектам в провинции Эс-Сувейда неподалеку от границы с Иорданией. Местные жители сообщили, что в результате атаки погибло десять человек, в том числе и дети. О причастности кого-либо из погибших к контрабандным схемам ничего не известно.

Зато известно о намерении иорданских властей и дальше усиливать охрану границы с Сирией. Об этом заявил глава государства, король Абдалла Второй во время недавней инспекции приграничных военных частей. К слову, атака неизвестных самолетов на Эс-Сувейду произошла через несколько часов после того, как Абдалла попрощался с пограничниками.

Вероятно, семейству Асадов в будущем станет еще сложнее доставлять каптагон покупателям. Но это не значит, что они откажутся от нелегального промысла. Ведь вряд ли они возьмут и просто так откажутся от миллиардов, которые до сих пор помогают этой семейке находиться во главе государства.