Несвободная касса. Как силовики устроили передел кассового рынка и при чем тут загадочная смерть российского миллиардера

ФСБ продавливает «кассовую реформу»

В июне 2002 года российское правительство объявило о реформе, призванной противодействовать теневой экономике. Было решено ввести «электронную контрольную ленту защищенную» (ЭКЛЗ) для кассовых аппаратов. Модуль с криптозащитой, этакий «черный ящик» для кассовых аппаратов, сохранял всю информацию об операциях, но подлежал замене каждый год. Объем рынка исчислялся десятками миллиардов рублей. Ряд предпринимателей выступили против нововведения, но остановить новый закон не удалось. К 2005 году поставщик ЭКЛЗ так и не был определен, и директор ФСБ Патрушев направил спикеру Госдумы Грызлову письмо, суть которого заключалась в том, что в России уже есть «предприятия промышленности», которые создали технику, «фискальные данные которой защищены от уничтожения или модификации при помощи шифровальных (криптографических) средств», и нужно просто обязать всех ее приобрести.

Тогда газета «Коммерсантъ» предполагала, что таким предприятием станет подведомственное ФСБ НТЦ «Атлас», но оказалось, что ФСБ позволила обогатиться на кассах и другим поставщикам. Главным из них оказалось ООО «Безант», которое получило в свое распоряжение миллиардный рынок. За пять лет общая выручка составила 22 млрд рублей.

За компаниями «Безант» (всего было три ООО «Безант») стоял Андрей Чеглаков, ныне проживающий в Великобритании. В России Чеглаков был главным образом известен как человек, придумавший и организовавший производство игровой приставки Dendy, которую в какой-то момент стали выпускать на заводе «Тензор» в Дубне (его бизнесмен выкупил на аукционе Госимущества России). Одним из бизнес-партнеров Чеглакова был Владимир Щербаков.

Владимир Щербаков, «человек со связями»

С 2003 по 2017 год «Тензор» занимался выпуском не только игровых приставок, но и ЭКЛЗ. Однако Чеглаков не мог выйти на многомиллиардный рынок кассового оборудования, не заручившись поддержкой главного лоббиста реформы — ФСБ. Для этого нужны были «правильные знакомства». И эти знакомства были у Владимира Щербакова.

На протяжении всей жизни Щербаков был максимально непубличной фигурой. Всё что известно об этом выходце с Сахалина — в нулевые он работал в сфере промышленности и торговли в государственном секторе, после чего попробовал свои силы в банковской сфере.

Банк, о котором идет речь, назывался «БВА-Банк», и Щербаков был его акционером вместе с Чеглаковым. Кроме того, известно, что в середине нулевых Щербаков был совладельцем компании, другим акционером которой был Валерий Соколов, муж помощницы Бориса Грызлова.

В июле 2012 года ФНС России огласила планы второй амбициозной реформы — заменить систему электронных контрольно-кассовых машин новой системой онлайн-отчетности. На конкурсе, проведенном ФНС, победу одержала компания «Атлас-Карт», предложившая свои услуги за символический рубль. За кажущейся благотворительностью стоял холодный расчет — получить монополию в сфере кассового оборудования.

Однако реальной смены монополиста не произошло, потому что за «Атлас-Карт», действовавшей на рынке как минимум с 2008 года, стояли всё те же Владимир Щербаков и Андрей Чеглаков. Когда реформа была закреплена законом в 2016 году, суммарная стоимость перехода на новое оборудование составила для российских предпринимателей 55 млрд рублей.

В начале 2010-х Щербаков и Чеглаков расширили свои бизнес-интересы, причем всё теми же методами. В июне 2012 года в России был принят закон, вводящий обязательное использование «технических средств контроля» для мониторинга информации о транспортных средствах, включая скорость и маршрут движения, а также режим труда и отдыха водителей. Это устройство получило название «тахограф». Как и в случае с кассами, это не только большой рынок, но и еще один замечательный способ для ФСБ следить за своими гражданами.

Из данных антимонопольных дел видно, что новые правила, аналогично ситуации с ЭКЛЗ, по сути, принимались в пользу единственной компании — все той же «Атлас-Карт». К моменту вступления в силу требований по сертификации тахографов компания стала их единственным разработчиком и поставщиком на рынок.

Загадочная смерть

Монополистом в прибыльной нише Щербаков оставался недолго. Первый звонок прозвенел для него в ноябре 2014 года, когда Центробанк отозвал лицензию у «БВА-Банка», который бизнесмен контролировал в сотрудничестве с Чеглаковым. В мае 2015 года было возбуждено уголовное дело в связи с незаконным выводом средств за границу. Согласно материалам этого дела, компании Smartronics projects PTE и ОАО «Технотранссервис Инжиниринг» участвовали в поставках Гознаку, где работал Чеглаков, специфической продукции, вроде никелевых частиц и акриловой смолы. Эти материалы использовались для производства акцизных марок на алкогольную продукцию. При этом сопроводительные документы на товар оформлялись от лица фирм-поставщиков, зарегистрированных в Сингапуре и Литве. По версии следствия, инвойсы подделывались, а цена на товар завышалась более чем в 100 раз. Впоследствии под видом оплаты поставок через ряд московских банков в Сингапур уходили деньги клиентов преступной группы. Гознак получал запрошенную продукцию по обычной, не завышенной стоимости. Основным банком для вывода средств выступал «БВА-Банк», а Владимир Щербаков стал одним из подозреваемых в рамках дела.

К тому времени Щербаков уже достаточно давно не жил в России (согласно доступной информации, он постоянно проживал за границей как минимум с 2009 года и имел бельгийское гражданство). В России Щербаков в последний раз появился в 2015 году, как раз когда было возбуждено уголовное дело о выводе 10 млрд рублей за границу. При этом в пользу версии о его связях с ФСБ свидетельствует тот факт, что все эти годы он выезжал за границу по «служебному» паспорту, который выдается сотрудникам государственных органов.

Двойную «черную метку» Щербаков получил в марте 2017 года. Россия направила в Интерпол запрос об объявлении бизнесмена в международный розыск. При этом остальные главные подозреваемые по делу о выводе средств за границу были выпущены из-под стражи. В то же время депутат Андрей Луговой, тот самый, что отравил полонием Александра Литвиненко в Лондоне, а потом стал депутатом Госдумы, обвинил «Атлас-Карт», «РИК» и «Безант» в монополизации рынка. Ситуация, при которой единственным производителем фискальных накопителей, сертифицированных ФСБ, являлась, по словам Лугового, компания «РИК», сложилась, по мнению депутата, из-за того, что «кто-то искусственно на уровне правительства, на уровне правоохранительных органов делает всё, чтобы на рынке не появилось новых фискальных накопителей».

Спустя три месяца, 10 июня 2017 года, Щербаков был найден повешенным у себя дома, в предместьях Ватерлоо. Его обнаружила соседка, которая зашла через заднюю дверь, оказавшуюся незапертой. Больше в доме никого не было. Предсмертной записки рядом с телом не оказалось. По бельгийским законам разрешение на проведение вскрытия и судебно-медицинской экспертизы дает действующая супруга, на тот момент это была «гражданская жена» (civil partner) Щербакова и мать его детей Бригита Морина, но она разрешения не дала, и смерть трактовали как самоубийство.

Сразу после смерти Щербакова как по сигналу следственный департамент МВД прекратил уголовное дело «за отсутствием состава преступления». Также немедленно начался и передел многомиллиардного кассового рынка. Бизнес-партнеры Щербакова, которые поговорили с The Insider на условиях анонимности, заявили, что не верят в самоубийство: несмотря на уголовное преследование и вынужденную эмиграцию миллиардер сохранил значительные активы, был полон энергии и до последнего дня обсуждал с партнерами свои планы.

Передел рынка

В последние годы жизни Владимира Щербакова его опорой и доверенными лицами в России выступали три женщины: персональный ассистент Елена Комиссарова, а также Оксана Орешина, руководившая несколькими его компаниями, и Елена Ионова, которая обслуживала неофициальную жену Щербакова Бригиту Морину и была крестной их с Щербаковым детей. Именно им достался ключевой актив Щербакова — компания «Омега-Холдинг», контролировавшая производителя кассового оборудования «Атлас-Карт». Но когда началась волна судебных процессов со стороны детей и первой жены, пытавшихся оспорить передачу компаний Орешиной, Ионовой и Комиссаровой, судебная экспертиза пришла к выводу, что подпись Щербакова на решении о передаче «Омега-Холдинга» была, скорее всего, поддельной.

Через несколько месяцев 49% компании «Атлас-Карт» перешло под контроль Центра развития перспективных технологий (ЦРПТ), принадлежащего Алишеру Усманову и Александру Галицкому. Взятие под контроль «Атлас-Карт» не могло обойтись без соучастия Комиссаровой и Орешиной. Одновременно третьим партнером в ЦРПТ стал концерн «Автоматика» (часть чемезовского Ростеха). К 2020 году выручка ЦРПТ выросла с нуля до 7 млрд рублей.

Еще одним бенефициаром передела рынка стал бизнесмен Григорий Березкин. Он получил контроль над компанией «РИК», которую контролировала Комиссарова, а также над зарегистрированной на Кипре компанией Ospina Cоmpany LTD. Как удалось Орешиной, Комиссаровой и Ионовой остаться пусть и не полноправными, но всё же владелицами крупнейших активов кассового рынка вместе с такими мастодонтами, как Усманов и Чемезов? Возможно, это как-то связано с тем, что вскоре после создания новой структуры ЦРПТ Орешина дала беспроцентный заем в размере около 1 млн евро Гарри Минху (подтверждающие документы имеются в распоряжении редакции), который является бессменным представителем Владимира Путина в Госдуме.