«Сожгли церковь и отрезали палец таксисту». Как солдаты с главного полигона в Мулино превратили в ад жизнь местного населения

«Палец или жизнь»

«Я умолял этих солдат, говорил, что у меня дети, семья. С собой ничего нет, поехали в поселок, я вам компенсирую всё, — рассказывает 50-летний таксист Аббас Али. — А тот схватил [нож] и говорит: палец или жизнь? Я говорю: палец, конечно. Он мне мизинец на бревнах ножом и отрезал».

Житель Мулино Аббас Али вспоминает, как ночная поездка с военнослужащими чуть было не стоила ему жизни. В середине июня он согласился отвезти молодых солдат из военной части Мулино в сауну в Дзержинске. Заказ подогнал знакомый — такая поездка считалась «жирной», в одну сторону она стоит ночью не менее полутора тысяч рублей. Поэтому Аббас сразу согласился.

По дороге военные, которые и так были навеселе, попросили водителя заехать в магазин и купили еще водки. На участке федеральной М7 на дорогу выскочил лось — молодой, но достаточно крупный, чтобы лобовое стекло разбилось. По словам водителя, «внутренности животного испачкали форму военного, который ехал на переднем сидении». Пассажиры пришли в ярость. Таксиста на его же машине отвезли в лес, а затем выволокли из авто с обещаниями убить, но в итоге обошлось все отрезанным пальцем и побоями. Аббас Али получил переломы ребер, сотрясение мозга, повреждение легкого и множественные гематомы. Напоследок мужчине заявили: «Если заявишь, мы тебя грохнем».

Всех четверых истязателей задержали почти сразу. Двоих признали свидетелями. Еще двоих отправили под стражу и возбудили уголовное дело по статье «разбой». Местные СМИ опасались упоминать, что истязатели таксиста были военными, а как минимум один из них — 22-летний Денис Кожарин — вернулся из Украины.

Украинский Telegram-канал «Радикальня» сообщил, что взломал страницу Кожарина в соцсети «Вконтакте» и опубликовал его переписку с двумя девушками. В ней военный рассказывал, как отрезал головы украинским военнопленным. «Мы не берем их в плен. Всех, кого поймали, обезоружили. И убиваем, — гласит переписка. — Видео у меня есть крч где меня снимали где я голову хохлу отрезал».

Знакомые военного подтвердили The Insider, что тот действительно воевал в Украине, но подлинность переписки отрицали. Виктория, с которой переписывался военный, заявила, что сообщения подделали неизвестные, а «Денис очень хороший и добрый человек, то, что случилось (с ним и таксистом), — это большая ошибка и случайность».

«Ошибка» широко обсуждалась и продолжает обсуждаться по всей Нижегородской области. Жителей Мулино, Володарска и Дзержинска возмущает, что дело возбудили по слишком мягкой статье. «Какие эти двое свидетели? Все четверо виновны. Это уже группа. И покушение на убийство. Они в конце забили и скрылись, оставили человека умирать», — такого рода комментарии заполонили соцсети групп и чатов региона.

Я спрашиваю таксиста, который везет меня из Нижнего Новгорода в Мулино, не страшно ли ему брать заказы от военных после таких событий.

«Думаю, дураков везде полно. Нарваться же можно не только в Мулино. В любом дворе, любом городе может такой клиент сесть. Стараюсь не настраиваться на негатив», — рассуждает водитель, а я вспоминаю, что «участников спецоперации» в России запрещено критиковать.

«Стой, стреляют!»

Мы проезжаем несколько военных частей, стрельбище, полигон с макетами боевой техники. Поселок Мулино — открытый для въезда, но почти весь лес и поля вокруг закрыты для посещения: это объекты Минобороны. Готовить военных в Мулино начали еще со времен царской России — эта территория хорошо подходила для полевой выучки.

«Постоянно видим танки во время учений. Вот справа полигон, а слева часть. В лесопосадки вдоль дороги лучше не соваться», — усмехается водитель. Сейчас тут расположен самый крупный военный полигон Сухопутных войск России — Гороховецкий, а вокруг него — десятки воинских частей. В Мулино дислоцируются 47-я танковая дивизия, 288-я артиллерийская бригада, два учебных центра — 681-й региональный учебный центр боевой подготовки ракетных войск и артиллерии и 333-й центр боевой подготовки. Еще тут находится 28-й отдельный дисциплинарный батальон, где держат военных, осужденных по уголовным статьям.

После съезда с федеральной трассы М7 слева и справа мелькают таблички «Стой, стреляют! Проезд и проход запрещен!», продублированные на английском. Дорогу в двух местах пересекает танковый переезд.

На дороге от трассы до Мулино постоянно происходят аварии. Дорога извилистая, камер и патрулей ДТП нет, а местные — как гражданские, так и военные, — по словам водителя, регулярно садятся за руль нетрезвыми. «Недавно машина на встречке выехала на мою полосу, — рассказывает таксист. — Я по тормозам, сигналю, а он не реагирует. Я парня вез военного. Мы остановились, вышли, а там водитель, тоже военный, лыка не вяжет. Мне пассажир говорит: „Ну а что? Это Мулино!”»

В самом поселке живут 14,5 тысячи человек, в основном военные, их семьи и родственники. Мулино состоит из двух частей, которые местные называют «городками» — новый, появившийся в 90-х годах, и старый со зданиями, построенными после 50-х. Туда мы и едем: жители старого городка больше всего жалуются на поведение солдат, требуют запретить им покидать части в вечернее время и ввести в поселке сухой закон.

«Для нас это очень дико — приехали какие-то забулдыги!»

«Эй, там вагнеровцы что-то выясняют, кто из них круче!» — со смехом кричит мужчина в военной форме, выглядывая из дверей супермаркета. В одной руке у него пакет с продуктами, в другой — работающая рация, из которой периодически доносятся какие-то неразборчивые фразы и разборчивый мат. Курящие у входа в магазин — а это человек десять военных — оборачиваются на голос. «Вагнеровцы? Нет, это ты что-то не понял. Вагнера не выпендриваются», — с недоверием и слишком серьезно отвечает один из солдат. «Ну да, ну да», — усмехается военный с рацией, закуривает и уходит в сторону рынка.

Вечер пятницы — самое активное время для продавцов «Пятерочки» в старом городке Мулино. Здесь толпы военных: супермаркет выполняет не только продуктовую, но и социальную функцию. Солдаты приходят сюда и закупиться, и пообщаться. Кажется, тут собрались служащие из всех частей, расположенных вокруг поселка. Некоторые группами по три-пять человек гуляют вдоль Новой улицы. На променад вечером выходят и гражданские, но есть ощущение, что возле магазина они стараются не задерживаться.

Группа «выпендривающихся вагнеров», о которых говорил военный с рацией, выходит из магазина. У одного на предплечье — большая татуировка восьмилучевого коловрата, который считают «славянским» вариантом свастики, популярным в среде неоязычников, русских неонацистов и ультраправых. Этот же символ — на эмблеме диверсионно-штурмовой разведывательной группы «Русич» (возглавляемой неонацистом и живодером Мильчаковым, который любит фотографироваться с отрезанными головами щенков и отрезанными ушами пленных украинских солдат). Неподалеку на бетонных блоках сидят двое военных в форме — кажется, встать им уже трудно. Рядом два пакета с продуктами и алкоголем, под ногами — разбросанный мусор.

Жительница Мулино Алена Т. еще недавно работала продавцом в одной из мулинских «наливаек», но так и не привыкла к толпам пьяных военных. На увольнении настоял ее муж, он сам военный и работает в одном из учебных центров, тренирует солдат. Как и многие жители поселка, он не в восторге от тех, кого привозят в Мулино после начала войны в Украине. Мы с Аленой стоим около панельной пятиэтажки напротив «Пятерочки». Она рассказывает, что женщины и дети избегают ходить в одиночку затемно, так как боятся пьяных военных, в первую очередь добровольцев, которые собираются на войну в Украину, и особенно — вернувшихся с нее.

«Мы здесь не привыкли к такому обществу! Для нас это очень дико! — жалуется Алена. По ее словам, до вторжения России в Украину военнослужащие вели себя приличнее. — Приехали забулдыги какие-то просто, я даже не знаю, где такие живут. Я ездила по регионам, у меня много родственников в небольших городах и селах, но такого я нигде не видела».

Война в Украине и, конечно, бунт Пригожина — главные темы разговоров у «Пятерочки». В одной из легковых машин водитель громко слушает выступление какого-то чиновника, который благодарит волонтеров за гуманитарную помощь на фронт. В толпе выделяются военные, которые пристально наблюдают за обстановкой вокруг, пока другие выходят из магазина с банками пива и бутылками коньяка. Алена предполагает, что это те, кого назначили приглядывать за порядком в местах скопления нетрезвых солдат. Такие патрульные появились после первого всплеска недовольства местных жителей летом 2022 года — тогда в Мулино отправили первую партию добровольцев.

По соседству с «Пятерочкой» находится «Магнит», тут же — алкогольные магазины «Бристоль», «Красное и Белое», а также несколько «наливаек». С наступлением темноты военные уходят в сторону рынка или леса. Впрочем, старая часть Мулино сама по себе большой сосновый лес. Деревья тут повсюду, даже во дворах домов. На лавочках и пеньках — пустые бутылки водки.

«Бухают толпами, валяются везде»

Сама Алена, которая после увольнения из магазина работает косметологом, живет в новом городке — это часть Мулино, которую застроили новыми «финскими» пятиэтажками. Район появился после объединения Германии, когда на территорию Гороховецкого полигона были выведены из ГДР 34-я гвардейская артиллерийская и 47-я гвардейская танковая дивизии. Тут разместили семьи военнослужащих. Интересно, что возводили квартал рабочие из КНДР — их бараки, по данным жителей, были обнесены колючей проволокой, теперь на этом месте гаражи.

От кабинета, который Алена арендует для своих услуг, до ее дома — меньше 500 метров, но в начале осени 2022 года эта дистанция превратилась в полосу препятствий. Приходилось идти мимо толп нетрезвых военных. Само по себе наличие солдат ее не удивляло — в Мулино она живет несколько лет, к присутствию людей в форме привыкла. Но поступившие сюда после российского вторжения в Украину добровольцы привели ее в ужас.

«Это так было страшно. Мне было просто страшно ходить. Когда я оставалась одна вечерами, когда уже темнело, а я работала до семи, восьми, девяти часов… ну в общем, мне было не очень, — рассказывает собеседница The Insider. — Они тут толпой внизу собирались, и я думала: ну и как мне выходить? Мимо же надо пройти».

По словам Алены, в Мулино после начала войны было три волны военнослужащих. Первая — это добровольцы, которые появились тут летом 2022 года. Все собеседники The Insider из числа местных жителей называли их «максимально неадекватными». Жаловались на пьянство, драки и кражи, а также приставания и домогательства.

«Звучит очень грубо, но это как отрыжка общества. Я просто по-другому не могу даже. Они утром стоят… я как-то перед работой забежала сюда в „Магнит“, — Алена машет рукой в сторону магазина. — И вот вижу, он стоит вообще никакой, полуспущенные трусы, штаны, допивает что-то. И их таких много!»

На жалобы отреагировали местные власти, губернатор Нижегородской области в октябре выпустил указ, запретивший продавать алкоголь в поселке Мулино. Стало спокойнее. Но через месяц продажу спиртного возобновили.

«Я тогда тоже возмущалась сухому закону, думала, ну а если у меня день рождения, как с друзьями отметить без алкоголя? — вспоминает Алена. — А потом, когда опять продажу разрешили, поняла, что зря возмущалась. Потому что, пока это было запрещено, военных вообще не было в магазинах. А сейчас это огромная толпа, и они выносят просто ящиками эту водку, коньяки».

Летом 2022 года добровольцев в Мулино собрали для формирования 3-го армейского корпуса — его создали специально для участия в боевых действиях в Украине. В конце августа появились фото переброски военной техники по железной дороге из Мулино в Ростовскую область: везли составы с танками Т-80БВ и Т-90М, а также с комплексом «БУК». Тренировались добровольцы, предположительно, в том числе и на территории масштабного центра боевой подготовки Сухопутных войск, который строил Rheinmetall.

Второе «нашествие» непривычных для Мулино военных началось после мобилизации, рассказывает Алена:

«Мобилизованных очень много, какие-то приехали неадекватные. Бухают толпами, валяются везде. В прямом смысле! Особенно где стадион, в лесочке, в старом городке. Утром идем иногда на работу или по делам, а там тела повсюду. У нас в новом городке такого нет. У нас военный поселок, за этим тут строго следят, то есть следили. Редко кто тут бухал так сильно. А теперь приехали! Сейчас стало поприличнее, мобилизованные вроде получше себя ведут, но все равно их много, и они пьют».

Впрочем, в районных соцсетях жители, обсуждающие поведение военных, называют «мобиков» более дисциплинированными, чем добровольцы.

Третья волна началась весной 2023 года. Тогда в Мулино завезли контрактников, набранных в рамках агитационной кампании со всей России. И снова появились жалобы на пьяниц, которые «выносят водку и коньяк». В мае 2023 одна из жительниц обратилась в соцсети «ВКонтакте» к главе региона Глебу Никитину с просьбой снова запретить продажу алкоголя в Мулино:

«Впереди летние каникулы, а мы боимся детей одних отпускать гулять. На моих глазах не раз пьяные пытались приставать то к молодым мамам, то к детям, пришлось припугнуть, что сейчас наряд вывозу, чтобы успокоились. А у нас на самом деле сейчас ни полиции толком, ни военной полиции нет. Пусть товарищи добровольцы и мобилизованные „геройствуют“ на СВО, а не у нас в гостях».

«Дети с прошлого лета их боятся и мимо проходят с настороженностью», — вторит ей жительница Татьяна. Обращения, впрочем, не помогли: власти Нижегородской области повторно продажу спиртного ограничивать не стали, и военные продолжают опустошать отделы с алкоголем.

«Могильник для солдат»

ЧП с участием военных в Мулино происходят регулярно. В октябре 2022 года тут погиб 45-летний мобилизованный. В Украину его отправить не успели, несчастный случай произошел на учениях на полигоне. В документах говорится, что он погиб из-за множественных переломов, а в качестве причины указано «сжатие между объектами». Как рассказывал сын погибшего, военные пренебрегли техникой безопасности и буксировали заглохший танк, пока отец сидел на его башне. Танк подпрыгнул на кочке, стопор башни сорвался.

«Два члена экипажа успешно спрыгнули, один был ранен, а отец погиб на месте. Он, как мы думаем с мамой, попал в пространство между дулом и броней танка… Но вся правда известна только офицерам».

Еще один военнослужащий, контрактник из Челябинска, погиб в Мулино 23 февраля 2022 года, за день до начала вторжения России в Украину. В Минобороны заявили, что 21-летний Петр Бочкарев отравился суррогатным алкоголем. Но мать погибшего считает, что сына отравили антифризом, так как он мог рассказать об издевательствах в армии.

«Поганая армия убила моего сына, его отравили в части в поганом Мулино Нижегородской области. Продержали там сутки, жопу свою прикрывая; поняв, что сами не спасут, пять часов везли на реанимобиле в Москву в госпиталь. Произошло все 23 января, а 4 февраля в 23:50 моего сыночка, ангелочка, не стало», — писала в соцсетях его мать Ольга Бочкарева.

Перед смертью сын рассказывал о беспределе в военной части, говорит Ольга, собирался уволиться. Но не успел. «Мулино — это могильник для солдат, — рассказывает мне Ольга. — И вещи отнимали, и переводы денежных средств со счета бабам каким-то заставляли делать».

О беспределе в Мулино писали и Z-каналы:

«Контрабасы <так в армии называют контрактников — The Insider> и офицеры 26-й танковой бригады в/ч 52562, Мулино, не нужно забирать и не отдавать мобилизованным экипировку и аптечки, купленные за свой счет, вы там совсем головой поехали?» — возмущается автор канала «Архангел спецназа» более чем c 900 тысяч подписчиков.

«Мы пришли на службу, а церковь сожгли военные»

В Мулино проходят подготовку мобилизованные, добровольцы, контрактники, по некоторым данным, были и наемники из ЧВК Вагнера — так, в Нижнем Новгороде студенты Мининского университета в июне жаловались губернатору, что вагнеровцев подселили к ним в общежитие.

Есть в Мулино и срочники — как правило, их считают самой беспроблемной категорией. Но именно солдаты срочной службы, как утверждают жители, в ночь на 7 апреля подожгли в поселке небольшую церковь — храм Великомученика Георгия. Двое военнослужащих ушли в самоволку и ночью пробрались в здание церкви — по сути, это была бытовка, переделанная под храм. Не очень понятно, как загорелся алтарь, — возможно, уже выпитого алкоголя солдатам не хватило, чтобы согреться. Один из них был настолько пьян, что не проснулся и погиб в огне.

«На Благовещенье мы пришли на службу, а церкви нет. Служба вечером в итоге на улице была», — рассказывает жительница Мулино Светлана.

После каждого происшествия, сообщения о краже или приставаниях среди жителей Мулино разгорается спор, какие именно военные виноваты: срочники, контрактники, добровольцы. Все ЧП с участием военных власти скрывают, ограничиваясь в лучшем случае сухими формулировками без деталей. Подробности мулинцы выясняют по чатам или друг у друга.

«Оказалось, что это были срочники, 7 апреля они прорубили голову жителю Мулино, потом подожгли церковь, — рассказывает жительница поселка Маргарита. — Сначала многие подумали, что это сделали контрактники, а потом разобрались».

«Просто какая разница — мобилизованные или добровольцы? Жить в Мулино стало опасно! С одной стороны собаки нападают средь белого дня, а с другой — люди, лишенные рассудка, нападают и не боятся ничего, так как уже все повидали, видимо! Пора уже патрулям быть, все-таки военный городок!» — пишет в местном паблике пользователь Руслан Федотов.