Расследования
Репортажи
Аналитика
  • USD92.26
  • EUR99.71
  • OIL87.19
Поддержите нас English
  • 6015
Общество

«Тихие» протесты: как сопротивляются те, кто не готов поджигать военкоматы

После начала войны организовывать и проводить акции протеста в России стало почти невозможно: полицейские жестко задерживают участников, нередко еще до их выхода из дома, одни получают большие штрафы, другие сталкиваются с арестами и уголовными делами, по которым им грозят гигантские тюремные сроки. Кроме того, подвергнуться преследованиям можно и за посты в соцсетях, и за неосторожную фразу в телеграм-чате. Но, несмотря ни на что, в России по-прежнему продолжается сопротивление. Кто-то пускает под откос поезда и поджигает военкоматы, а те, кто не готовы рисковать так сильно, но и не могут молчать, занимаются «тихим» точечным сопротивлением на низовом уровне. Однако даже в такой малозаметной для внешнего наблюдателя форме сопротивление может оказывать серьезное влияние на общественное мнение.

Содержание
  • «Важна даже самая маленькая акция»

  • Новые способы сопротивления

  • Протестные акции меняют город

  • Бытовые протесты — продолжение давней традиции

«Важна даже самая маленькая акция»

24 февраля, в день, когда началась война России с Украиной, Лиза — 32-летняя работница киноиндустрии из Москвы — отправилась в центр города. Она надеялась увидеть протестные акции и антивоенные выступления и собиралась к ним присоединиться. По ее воспоминаниям, людей на улицах оказалось очень мало: «Выйдет кто-нибудь один с плакатом — его тут же впятером хватают полицейские и уводят». Тогда Лиза поняла, что «традиционный» протест с митингами и плакатами стал бесполезным. Но в то же время она не готова была просто «сидеть дома и молчать»:

«На следующий день я увидела у знакомой в Instagram красивые антивоенные листовки. Она специально выложила их, чтобы подписчики могли распечатать и использовать. Это были черные прямоугольники, а на их фоне — белые надписи, например, „нет войне”. В ближайшей к дому типографии я напечатала стопку листовок и развесила их в подъезде, на зеркалах в лифтах и на каждом почтовом ящике. Листовки сегодня — не единственная форма коммуникации, в другой раз я просто открыла сториз и большими буквами написала „нет войне”. На эскалаторе я стала показывать экран людям, которые ехали навстречу. Это очень маленький, будничный поступок. В нем нет ничего героического или сложного. Но в условиях, в которых мы живем, важны и такие вещи. Много крошечных протестов сливаются в один большой».

Таких инициативных одиночек, как Лиза, в России тысячи человек, но СМИ обычно о них не пишут, поэтому о действиях этих людей вы не узнаете, пока не столкнетесь с ними непосредственно. Но они тоже имеют значение, потому что на своем низовом уровне оказывают значительное влияние на общественное мнение.

Новые способы сопротивления

Обычные формы протестов, вроде митингов и пикетов, давно попали под запрет и жестоко пресекаются еще на этапе планирования, а на тех, кто их все же проводит, заводят уголовные дела. Для ареста достаточно просто высказаться о войне: именно так оказались за решеткой Владимир Кара-Мурза, Илья Яшин, Алексей Горинов и другие. Действия силовиков при задержании немногочисленных протестующих тоже стали особенно жесткими. Так, в марте 2022 года девушек, задержанных на антивоенном митинге, привезли в ОМВД «Братеево». Позже они рассказали, что силовики не допустили к ним адвокатов, стали оскорблять и избивать. «Полицейский бил меня и орал, что я тупая. Потом он стал бить бутылкой с водой — слава богу, она оказалась полупустая», —жаловалась одна из активисток. Другие девушки говорили, что тот же самый полицейский пинал их, выдирал волосы и лил им за шиворот воду.

В этих условиях многие активисты переходят от митингов и шествий на улицах к подпольным формам протеста. Например, кто-то ездит в транспорте с плакатами, рассказывающими о войне и действиях российской власти. Это — часть «Тихого пикета», движения, которое началось еще в 2016 году с акции художницы и активистки Дарьи Серенко. Она каждый день спускалась в метро с плакатами, на которых были надписи, посвященные важным социальным и политическим событиям.

Общественная деятельница, феминистка, акционистка, одна из авторов акции «Тихий пикет» Дарья Серенко.
Общественная деятельница, феминистка, акционистка, одна из авторов акции «Тихий пикет» Дарья Серенко.

Другие россияне пишут антивоенные послания на денежных купюрах: они часто передаются из рук в руки, а автор посланий остается при этом анонимным.

Антивоенные лозунги на денежных бумажных купюрах.
Антивоенные лозунги на денежных бумажных купюрах.

По пятницам на улицы некоторых городов выходят девушки, одетые в траурную одежду. Это тоже протестная акция, продолжение инициативы «Женщины в черном», которая впервые проводилась в Израиле в 1988 году в ответ на действия израильских солдат на оккупированных территориях.

Акция «Девушек в черном» в Санкт-Петербурге
Акция «Девушек в черном» в Санкт-Петербурге

Суть большинства этих инициатив — в отсутствии организаторов и четких временных рамок. В них можно участвовать в одиночку и в любое время, что делает их более безопасными, чем организованные митинги и шествия. Впрочем, Дарья Серенко отмечает, что сегодня уже нет форм протеста, которые можно было бы назвать совершенно безопасными. Например, в апреле в Петербурге задержали 31-летнюю художницу Сашу Скочиленко за то, что она заменила ценники в одном из магазинов на пацифистские послания, — заметившая это пенсионерка написала на девушку донос. Сейчас Скочиленко находится в СИЗО, против нее возбудили уголовное дело за дискредитацию российской армии. «А ведь сначала акция с ценниками казалась всем довольно безопасной, — говорит Серенко. — Репрессивная машина постоянно догоняет, и приходится придумывать все новые способы протеста. Есть задержанные и за стикеры, и даже за черную одежду».

Протестные акции меняют город

Мотивация «подпольщиков» понятная: они не сомневаются, что могут внести свою лепту в формирование общественных настроений, и если их будет достаточно много, то результат будет не меньшим, чем от массовых митингов. 20-летняя студентка К. из Москвы ходит по городу с самодельным стикером «Нет войне» — она надеется, что эта надпись заставит кого-то из прохожих задуматься о происходящем, узнать побольше о военном конфликте, почитать независимые источники. Или хотя бы просто подбодрит противников войны, которые чувствуют себя так же одиноко и растерянно, как и она сама пару месяцев назад.

22-летний программист Сергей из Новосибирска рассказывает, что начал свое «подпольное» сопротивление 28 февраля: он сам сделал дома антивоенные наклейки, положил в сумку баллончики с краской и в два часа ночи вместе с друзьями отправился на улицу. В местах без камер они останавливались и рисовали граффити или клеили стикеры. Сергей продолжает этим заниматься до сих пор и считает, что уличное искусство — это важная часть сопротивления:

«Есть такая „теория разбитых окон”. Она отчасти про то, что окружение, в котором живут люди, влияет на их поведение и образ мысли. Граффити и стикеры меняют город. Люди видят это и задумываются. Пространство незаметно заполняется протестом».

29-летняя журналистка Анна из Москвы в канале феминистского антивоенного сопротивления (ФАС) прочитала об акции «женщины в черном» — эта идея показалась ей «довольно безопасной и к тому же визуально красивой». 19 марта она надела черную дубленку, взяла две белые розы и медленно пошла по улицам Москвы. «Смысл акции — напомнить, что, пока у нас продолжается обычная жизнь, в другом месте происходит трагедия, — объясняет Анна. — Таким действием нельзя остановить ракеты или пули. Но можно вернуть себе самоуважение. Ощущение, что я не жертва, а субъект, который имеет позицию и может ее выражать».

Еще одна нетривиальная форма сопротивления — «Антивоенный больничный». Участникам этого протеста предлагается брать больничные на работе и тем самым саботировать экономику России: «По сути это забастовка, — объясняют инициаторы „Антивоенного больничного”. — Только она не требует долгой подготовки и создания профсоюза. Но эффект тот же. Да, мы не парализуем полностью военную машину. Но кто знает, в какой момент благодаря забастовке нужный снаряд вовремя не доедет до фронта». Сколько людей присоединилось к такой форме протеста — неизвестно, но непохоже, что их число велико.

Бытовые протесты — продолжение давней традиции

Историк Сергей Бондаренко рассказывает, что «тихие», «бытовые» протесты существовали в разные времена во многих тоталитарных обществах:

«Такие формы сопротивления появляются в ситуациях, когда большие организованные акции невозможны или опасны. В отличие от массовых протестов, они редко остаются в истории. Например, принято считать, что в советском обществе в сталинские времена не было политического протеста. На самом деле он был — тихий, но постоянный. Чаще всего это были небольшие спонтанные акции. В электричке, в очереди, в пивной кто-то вдруг начинал петь частушки про Сталина или публично срывать агитационные плакаты. Государство очень внимательно отслеживало такие действия и строго наказывало за них, потому что видело в них реальную угрозу. Но могут ли такие формы сопротивления глобально повлиять на ситуацию — сказать сложно».

Бондаренко напоминает, что подобное поведение наблюдалось не только в СССР, и приводит в пример немецкую семью Хампелей. Они были супружеской парой — простые рабочие, чей сын погиб по время Второй мировой. Отто и Элиза Хампели не могли простить Гитлеру этой потери и стали распространять по всему Берлину открытки, призывающие людей воздерживаться от сотрудничества с нацистами. В 1943 году их арестовали, пытали и казнили. Какое-то время их история не была широко известна, но в 1947 году немецкий писатель Ганс Фаллада создал роман «Каждый умирает в одиночку», основанный на их истории. Книга позже стала популярна по всему миру.

Один из самых известный примеров подпольного сопротивления — «Белая роза» в Германии, которая действовала в 1942–1943 году. Участники распространяли листовки с антивоенными призывами — произвольно оставляли листовки по разным адресам и раздавали их в университете. Основателями движения были брат и сестра Ганс и Софи Шоль.

Однажды Софи принесла листовки в университет и сбросила несколько из них с балкона студентам. Охранник вызвал гестапо. Ганса, Софи и их сподвижника Кристофа Пробста казнили на гильотине.

Другая заметная «тихая» акция — «Женщины в черном». Начиная с 1988 года она проходит по всему миру как ответ на нарушения прав человека. Впервые женщины, облаченные в черное, стали выходить на улице в Израиле, чтобы почтить память людей, погибших от действий израильских солдат на оккупированных территориях. Эту инициативу стали повторять в других странах. Например, в 1990-х в бывшей Югославии появилось свое движение «женщин в черном», которые выступали против национальной розни и кровопролития, происходивших в те годы. Как и в России, в разных странах антивоенную позицию часто занимали женские движения. Например, в конце 1960-х в США была американская секция Международной лиги женщин за мир и свободу, а также «Женщины, боритесь за мир», «Голос женщин». Помимо открытого сопротивления — например, выхода на демонстрации, — женщины собирали деньги на медицинскую помощь вьетнамскому народу, пострадавшему от действий США. Также они помогали, материально и юридически, молодым людям, которые отказывались идти воевать, распространяли листовки и информацию о происходящем.

Подпишитесь на нашу рассылку

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Safari