Новости
В нижнюю палату парламента внесли законопроект, который наделяет ФСБ правом создавать свои собственные следственные изоляторы. Об этом сообщил депутат Госдумы Василий Пискарëв. Эта иниациатива — «производственная необходимость» для силовиков, отмечает в разговоре с The Insider адвокат и основатель правозащитного проекта «Первый отдел» Иван Павлов.
Как сказано в пояснительной записке к законопроекту, изменения предложены в целях «повышения эффективности» работы ФСБ. В ведение силовиков хотят передать следственные изоляторы центрального подчинения ФСИН, а также наделить их полномочиями по содержанию и конвоированию обвиняемых. Это возвращение к практике 1990-х годов, которая прекратилась в 2005 году. Отдельные следственные изоляторы передали из управления ФСБ в состав уголовно-исполнительной системы в соответствии с рекомендациями Парламентской ассамблеи Совета Европы, членом которого Россия была с 1996 по 2022 год.
«Опыт прошедших лет показал, что принятые ранее с подачи западных „партнеров“ в целях соответствия „европейским ценностям“ решения не способствовали повышению уровня безопасности в нашей стране и эффективному пресечению опасных преступлений», — пишет Пискарëв в своем Telegram-канале.
Депутат также утверждает: передача изоляторов ФСБ нужна для того, чтобы «пресечь попытки иностранных разведок и террористических организаций устанавливать связь с подследственными шпионами и террористами, препятствовать ведению следствия и вовлекать их в дальнейшую подрывную деятельность».
При этом де-факто у ФСБ уже есть свои следственные изоляторы, где содержатся обвиняемые по статьям, которыми занимаются силовики, — госизмена, шпионаж, терроризм и экстремизм. Такими являются, например, СИЗО «Лефортово» в Москве, СИЗО-2 в Таганроге, где содержат украинских военнопленных, или СИЗО-3 в Санкт-Петербурге.
В разговоре с The Insider адвокат и основатель правозащитного проекта «Первый отдел» Иван Павлов объясняет эту инициативу «производственной необходимостью для чекистов»:
«Это, как я понимаю, что называется, производственная необходимость для чекистов. Дел, в которых есть их оперативное сопровождение либо следствие по которым отнесено к компетенции ФСБ, становится все больше. В прошлом году мы [„Первый отдел“] насчитали тысячу дел всего, из них за время войны — около восьмисот. В прошлом году, считайте, каждый день, включая нерабочие и выходные судами выносился приговор <в 2024 году, по подсчетам „Первого отдела“, суды приговорили по делам о шпионаже 359 человек — прим. The Insider>. И эти дела расползлись по регионам: они расследуются не только в Москве или Петербурге. Если раньше шпионские дела расследовались в основном в Москве, то есть силами ФСБ, то теперь сил этих не хватает, приходится подключать регионы».
Павлов отмечает, что следственные изоляторы, подобные «Лефортово», которые сейчас считаются «ФСБ-шными», в случае принятия законопроекта просто передадут от одного ведомства другому. Сейчас ФСБ может воспользоваться уже готовой инфраструктурой и не строить новые СИЗО, предполагает Павлов. «Могут появиться отдельные блоки в следственных изоляторах, которые будут работать по особым правилам и подчиняться ФСБ», — говорит он.
Правозащитник также обращает внимание, что это только усложнит работу адвокатов по делам типа госизмены, терроризма и шпионажа:
«В то же Лефортово очень сложно попасть — [это можно сделать] только с разрешения следователя. В других изоляторах, тем более в регионах, действуют единые правила: может зайти любой адвокат, предъявив ордер и удостоверение, как по закону и полагается. Но в некоторых изоляторах этого недостаточно: без разрешения следователя ничего нельзя сделать. А вот теперь это хотят узаконить и инфраструктуру под это создать уже по всей России».