Новости
Музыкальный фестиваль Nova проходил в кибуце Рейм неподалеку от сектора Газа. Он начался 6 октября в 22:00, в конце праздника Суккот. Люди танцевали всю ночь, и когда взошло солнце, началась атака террористов, которые прибыли на фестиваль на парапланах. Более 200 человек были убиты на фестивале, некоторых взяли в заложники. Участники фестиваля рассказали корреспонденту The Insider в Израиле Милану Черному, как все происходило и как они спасались от нападавших.
«Нам сказали оставить вещи и просто бежать»
Мор Леви, Холон
«Все началось около 6:30 утра, думаю, потому что последняя фотография, которую я сделала, была в 6:29. А на фото — ХАМАС на параплане. Я рассмотрела их только потом на фото, на следующий день. Я была там с другом, он посмотрел куда-то и начал кричать, и я не совсем поняла, что произошло. Я думала, что просто беспорядок с людьми, и затем я посмотрела в небо, и увидела летящие ракеты. Всё началось, когда все танцевали, и люди просто не понимали, что происходит. Было очень и очень много ракет.
Мы направились к нашей палатке, к друзьям. Охранники и полицейские, которые были на фестивале, сказали нам оставить все вещи и начать эвакуацию к машинам. Просто сказали нам: «Бегите».
На самом деле мои друзья взяли меня в другое место, не туда, куда все побежали. Многие пытались спрятаться, кто-то бежал в кибуц, в мошав. На полпути мы посмотрели на карту в телефоне и увидели, что бежать еще 15 километров. Тогда один из друзей, который был с нами, сказал, что видит много машин посреди леса, на парковке перед фестивалем. Поэтому мы решили бежать в этом направлении. Мы там встретили хороших людей, большинство уже уезжали, мы просто остановили последние машины. И они действительно помогли нам, принесли нам воду, еду, отвезли нас на какую-то ферму. Потом они позвали солдат, чтобы проверить и очистить место, убедиться, что всё безопасно, и мы остались там примерно до пяти часов после полудня. Но даже там мы не чувствовали себя в безопасности, стемнело и началась перестрелка.
Мои друзья живут в разных городах, они уже почти все дома. Те люди, которые были с нами там, развезли их по домам. С одним из них нам удалось связаться, он был ранен из РПГ, по нему стреляли, а одна девушка пропала, и ее до сих пор не нашли».
«Мы находились между жизнью и смертью»
Тал, Ришпон
«Ракеты полетели, один из охранников стал кричать, и мы поняли, что что-то происходит. Но я всё еще был спокоен. Я служил в армии в Газе и привык к такому. А потом музыка прекратилась. И тогда нам сказали уходить. Мы упаковали наши вещи. Некоторые из нас приехали на своих машинах, а некоторые — на микроавтобусе. Мы оставили наши сумки, всё побросали и просто побежали. Мы бежали около трех часов. В нас стреляли. Мы видели девушку, которая была ранена в ногу...
Я отправил сообщения своей семье, что всё в порядке. И они присылали мне сообщения, спрашивая, что происходит. Но я говорил им, что я в безопасности, даже когда в нас стреляли, чтобы они не волновались. У меня было так много звонков и сообщений. Люди не понимали, что мы находились между жизнью и смертью.
Мы прятались в кустах, за деревьями, везде, где только могли. Но, по-моему, нам больше всего помогало то, что мы продолжали двигаться. Каждые пять минут мы начинали бежать куда-то еще. Мы не оставались на одном месте. Люди плакали, кричали. Я делал всё возможное, чтобы сохранить спокойствие и сосредоточиться. Когда мы достаточно далеко отбежали от стрельбы, мы пошли уже ровным шагом. Было очень жарко. Нам повезло, что один из наших друзей взял с собой воду.
И потом мы увидели несколько машин справа от дороги. Но это было не очень близко, примерно в 10 минутах от нас. Мы пошли к ним, люди оттуда махали нам руками. Там были волонтеры фестиваля. Они приехали, чтобы спасти нас. Как ангелы.
Затем мы пошли на ферму. Мы долго ждали полицию и охрану, но никто не пришел. Мы не понимаем, как полиция и армия разрешили эту вечеринку. Здесь что-то не так.
Генеральный директор фестиваля был там на ферме. И он не переставал вызывать армию. Постоянно на связи. Так что в конечном итоге мы решили поехать сами по себе. Поехали домой. У нас было четыре или пять машин в колонне. Ехали вместе.
У меня есть одна подруга, у нас нет информации о ней. Ее зовут Шарона. Мы ищем ее уже два дня. И мы боимся, что ее похитили».
«Моя дочь, если ты слышишь меня, Ади, ты не одна, все ищут тебя, и ты будешь спасена»
Ахува Миезел, мать Ади
«Наша дочь, Ади, красивая и замечательная девочка, отправилась на вечеринку на юг Израиля вместе со своей лучшей подругой, и мы потеряли с ней связь в субботу утром — в 7:40 утра. Это был наш последний звонок, во время которого мы слышали много шумов, выстрелов, взрывов и хаоса, полного хаоса... И это был наш последний звонок Ади. И с тех пор мы не знаем, где она находится, в каком она состоянии.
И мы просто бессильны. Это просто нелюди — они пришли на вечеринку, в основном молодых людей, которые приехали радоваться и счастливо провести время. Они просто появились из ниоткуда с оружием и начали стрелять во все стороны. А затем еще преследовали их. Они гнались за ними с оружием. Врывались в частные дома и просто стреляли во всё, что движется, или похищали всё, что двигалось. Они брали в заложники маленьких детей, стариков, больных.
В последний день я получаю телефонные звонки в WhatsApp с арабскими номерами. И слышу женские крики на фоне, а они говорят: «Мы ХАМАС, у вас красивая дочь». Я публикую свой номер телефона во всех социальных сетях, потому что мы хотим найти нашу дочь Ади. Так что они могли узнать номер оттуда... И террористы знают нашу скорбь. Моя дочь, если ты слышишь меня, Ади, ты не одна, все ищут тебя, и ты будешь спасена».