«По расчетам, радиоактивные осадки выпадут в Краснодарском крае» — возможна ли катастрофа на Запорожской АЭС и чем она грозит

Автор: Авдеенко Нина

Уязвимость перед обстрелами

Запорожскую АЭС строили в 80-е годы в Советском Союзе — это реакторы ВВЭР-1000 с водой под давлением; при повреждении такого реактора произойдет разгерметизация первого контура, и накопленная радиоактивность вместе с водой будет выброшена в окружающую среду, после чего нарушается охлаждение активной зоны, возможно ее расплавление.

Заявления о том, что ни один снаряд не может пробить колпак станции, не соответствуют действительности, утверждает физик-ядерщик Андрей Ожаровский. Станция строилась по советским проектам, защитный колпак может выдержать падение самолета массой не более 5,7 тонны — это «кукурузник» Ан-2. Пробивная мощность любой артиллерийской системы гораздо больше, потому что снаряды предназначены для проникновения через броню. Попадание артиллерийского снаряда калибра более 150 мм приведет к разрушению защитной оболочки, так как это не бронеколпак из нескольких метров железобетона, как в военных сооружениях, напоминает эксперт.

Еще одна опасность — хранилище ядерных отходов на территории ЗАЭС. Это очень плотные бетонные контейнеры, однако на них уже обнаружены сколы, говорит Ожаровский. В этих контейнерах находится отработавшее ядерное топливо, которое наиболее опасно и очень радиоактивно. По словам Ожаровского, разрушение этих контейнеров сравнимо с разрушением реакторов.

Уязвимость перед резким отключением от питания

Под угрозой обстрелов не только непосредственно станция, на которой сейчас работает только один энергоблок, но и линии электропередачи, которые ее питают. Отключение энергоблока от сети и остановка реактора («холодный останов») — это процедура, которая делается каждый год и на каждом реакторе. Однако штатное отключение длится не меньше недели под постоянным контролем специалистов, а резкое отключение ЗАЭС от питания может привести к сценарию катастрофы на Фукусиме, говорит Ожаровский. Причем питание должно оставаться даже в случае вывода станции в «холодный останов».

«Реактор останавливается не мгновенно, есть период расхолаживания, и имеется остаточное тепловыделение, т. е. энергия, которая выделяется не за счет реакции деления атомов урана или плутона, а за счет α- и β-распада в дочерних продуктах распада всех этих искусственных радионуклидов — цезия, стронция и прочих, которых в реакторе образуется около 2 тысяч. Хотя цепная реакция не идет, они продолжают выделять тепло в объеме нескольких процентов от номинальной мощности. Если номинальная мощность 3000 МВт, а реальная 1000 МВт — у всех атомных станций КПД очень низкий, — то 1% представляет десятки мегаватт. Тридцать мегаватт — это огромная мощность, и, чтобы реактор не расплавился, требуется его охлаждать, то есть прокачивать через него воду, и на работу насосов нужен внешний источник электроэнергии».

Если реактор в холодном состоянии, то попадание в него приводит к выходу радионуклидов, которые при этом ложатся рядом (как от обычного попадания снаряда в склад каких-нибудь химикатов). Это очень плохо, но при таком ударе нет выброса в высокие слои атмосферы и разлета на несколько сотен километров. Хотя по длительности загрязнения это тоже серьезная авария — на 300–500 лет все в округе загрязнено.

Сценарий аварии с потерей конечного теплопоглотителя достаточно хорошо известен атомщикам, поэтому на станциях существуют резервные системы. Есть резервные дизельные генераторы, которые должны находиться в рабочем состоянии и иметь достаточный запас топлива, чтобы запитывать насосы и другие важные для безопасности станции системы. Но, по словам Ожаровского, полагаться на это нельзя:

«Все это в нынешних условиях под большим вопросом — не слили ли с них солярку и не отвинтили ли от них какой-то приборчик. Сейчас есть вопросы к работоспособности каждого из этих элементов. Мы видим сообщение о том, что разрушены опоры ЛЭП, и атомная станция сейчас находится на одной линии электропередачи, что недопустимо, потому что резерв должен быть двух- и трехкратный. Эти линии разной мощности, и их могли восстановить, но если что-то случится с оставшейся, то будет угроза того, что атомная станция останется без внешнего источника энергии. ЛЭП очень легко повредить, их нельзя спрятать, все знают, где они находятся, их невозможно защитить от диверсантов. Если атомная станция потеряет все линии электропередачи, то реакторы должны быть заглушены, а резервные дизельные генераторы запущены, тогда все будет нормально. Если они не включатся, то будет то, что было на Фукусиме, когда генераторы просто смыло волной. Реактор расплавился, и топливо проникло сквозь бетонную подушку в почву и воду».

Эксперт по ядерной энергетике, бывший член Коллегии государственной инспекции ядерного регулирования Украины Ольга Кошарна думает, что резервные генераторы в этом сценарии все же должны сработать:

«Их установлено огромное количество с учетом уроков Фукусимы. Там тогда залило генераторы, и пожалели денег, чтобы военные их привезли. Эту аварию можно было предотвратить. Это проектная тяжелая авария с расплавлением активной зоны при условии потери внешнего энергоснабжения. Есть расчеты — подключают дизельные генераторы, которых более двадцати штук, запас дизеля на десять дней, чтобы не допустить расплавления активной зоны реактора».

Что будет, если авария все же случится

По словам Ольги Кошарной, «Энергоатом» делал расчеты по оценке последствий аварии с расплавлением активной зоны в случае потери внешнего энергоснабжения и воды в первом контуре.

«Они на 27 июля 2022 года рассчитали, что в зависимости от направления ветра, влажности, осадков и температуры через 6–7 часов радиоактивное облако пойдет на Румынию/Крым/Болгарию, через 23 часа это будет Турция, но самые большие выпадения случатся в Краснодарском крае. Мы оперируем цифрами, согласно которым: по цезию-137 на расстоянии в 350 км от Энергодара выпадут с осадками 100 тысяч беккерелей на квадратный метр при норме в 400 на квадратный метр. Сто тысяч беккерелей на квадратный метр — это зона отчуждения. Так что России достанется, даже если будет северный ветер, а западный ветер вообще все на Россию понесет и будет „весело“ до Урала».

Возможно ли переключить ЗАЭС на питание Крыма

Российские власти уже неоднократно делали заявления, что планируют отключить захваченную станцию от украинской энергосистемы и перенаправить мощности на захваченный Крым. Но это не так просто, говорит Ожаровский:

«Сейчас украинская энергосистема рассинхронизирована с российской. У нас же переменный ток, и все генераторы той или иной энергосистемы должны работать синхронно. Это не означает, что система полностью отрезана, это означает, что невозможен прямой переток мощностей энергии, требуются так называемые прямоточные вставки. Грубо говоря, переменный ток одной энергосистемы преобразуется сначала в постоянный ток, а потом заново преобразуется в переменный ток, синхронизированный с другой энергетической системой. Это не какой-то маленький приборчик, такая вставка сравнима с распределительным устройством. Звучит как какой-то предохранитель, но это довольно крупный энергетический объект. Это огромная и дорогостоящая вещь, которой, как я понимаю, сейчас нет, потому что раньше обе энергосистемы обеих стран работали вместе. Эти штуки просто не построены».

Эксперт отмечает, что можно синхронизировать с Россией лишь один или два энергоблока без прямоточных вставок, если восстановить линии электропередач в сторону Крыма или материковой России: «Они могут это сделать прямо сейчас, но такие линии можно легко уничтожить в результате диверсии. В 2015 году такая диверсия прошла успешно: в ноябре были взорваны на украинской стороне опоры линий электропередачи, по которым электроэнергия поставлялась в Крым. После этого полуостров был запитан минимально, блэкаут с веерными отключениями каждые два часа продлился месяц, окончательно Крым запитали после завершения строительства двух крупных ТЭЦ и энергомоста из России».

Зачем России ЗАЭС

Ожаровский считает, что России не надо столько электроэнергии, как и Крыму. В России не растет экономика, не растет энергопотребление, существующих мощностей более чем достаточно, говорит эксперт. Есть Ростовская атомная станция, где сравнительно недавно запустили четвертый энергоблок.

«Я был на слушаниях в Волгодонске, и там говорили, что энергии настолько много, что мы будем поставлять ее в Крым. Представьте себе — перебрасывать электроэнергию за тысячу километров. В принципе, можно и в обратную сторону, но что тогда делать с Ростовской атомной станцией? То же самое и у Луганской области, Донецкой или Запорожской. Сейчас нет серьезных потребителей, чтобы была какая-то промышленность. Вот был же „Азовсталь“, огромный потребитель энергии, — и нет его больше. Сейчас разбомбили завод в Краматорске, который делает реакторы для России, — и тоже не будет потребителя, там были энергоемкие металлургические производства. Тут просто не тот масштаб. Нужны небольшие угольные котельные, которые и отапливают, и электроэнергию производят, такие ТЭЦ.

Если получится один из реакторов ВВЭР-1000 Запорожской атомной станции подключить к российской энергосистеме, восстановить линию электропередач и перебрасывать электроэнергию в Крым, то придется один реактор ВВЭР-1000 Ростовской атомной станции выключить, потому что энергию можно кое-как накапливать. Илон Маск умеет это делать, а мы не умеем, а нужно, чтобы был баланс производства и потребления. Либо нужно восстанавливать „Азовсталь“ или любой другой крупный потребитель, а его нет, и на восстановление уйдут годы. Скорее всего, эти разговоры имеют какие-то другие цели, нежели покрытие потребностей».

По мнению Ольги Кошарной, России захват ЗАЭС нужен для ядерного шантажа и объединения захваченных мощностей в объединенную российскую энергосистему.

«С моей точки зрения, Россия использует этот ядерный шантаж и устраивает обстрелы для того, чтобы заставить Украину сесть за стол переговоров. Целью России не является устроить аварию, ей нужна безопасно работающая станция. Как только они зашли, они тут же заявили персоналу: „Сейчас будет референдум, вы получите паспорта, вы будете работниками Росатома”. Им нужна не только Запорожская станция, но и Каховская гидроэлектростанция, и промышленные ветровые станции на юге Херсонской области — именно поэтому они восстановили линию электропередачи с перешейка до Каховской. У них идея — переподключить не только Запорожскую станцию, но и все захваченные мощности в объединенную российскую энергосистему, они эту работу ведут с мая».

Показательны обстрелы 11 июля перед выступлением представителя Китая на заседании Совета Безопасности (СБ) ООН, говорит Кошарна: «Это все нагнетание обстановки, чтобы наши международные партнеры тоже усадили нас за стол переговоров для того, чтобы статус-кво по захваченным территориям утвердить. У них нет успехов на фронтах, они боятся наступления на юг».

Атомные электростанции, задетые войной

До 2011 года такие «форс-мажоры», как боевые действия или падение самолета, особо не учитывались при проектировании АЭС, рассматривались скорее как единичные случаи. Достаточно было учесть полный выход из строя любых элементов вне зависимости от причины. Конструкция гарантировала безопасность станции после таких событий. Все изменила авария на Фукусиме, вероятность которой была оценена как незначительная.

Точно так же изменилась и вероятность быть затронутым войной. Оценку такой возможности занижали из соображений, что страна, обладающая ядерной энергетикой, достаточно развита, чтобы ее не втягивали в военный конфликт на ее же территории. Реальность показала, что это не так. И Украина оказалась не единственной страной с атомной станцией, которая оказалась в эпицентре боевых действий.

• Станция Кршко в Словении (водо-водяной реактор ВВЭР, 700 МВт). В 1991 году станция, построенная совместно Словенией и Хорватией, входивших в состав Югославии, оказалась на линии столкновения. В июне 1991 года Словения провозгласила независимость, после чего последовала 10-дневная война. Федеральные войска перешли границу и столкнулись с вооруженным сопротивлением местной милиции. Бой происходил на дороге, проходящей в нескольких километрах от АЭС. Во время конфликта было убито около 70 человек. Станция продолжала работать.
• Бушерская АЭС в Иране (реактор ВВЭР, 1000 МВт). Строительство было начато в 1975 году, но в результате западных санкций было остановлено, так как подрядчиком была немецкая компания Kraftwerk Union. Первый блок был готов примерно на 75 процентов. В 1980 году началась 8-летняя война с Ираком. За это время станция подверглась нескольким атакам ВВС Ирака. Отсутствие ядерного топлива ограничивало возможность повреждения станции. Однако, несмотря на то что защитная оболочка построена из очень толстого железобетона, имеются данные о том, что в результате продолжающихся обстрелов объекта в куполе защитной оболочки второго энергоблока образовались две сквозные пробоины диаметром около полуметра каждая. В 2010 году ПВО Ирана сбила свой же самолет, который упал в 20 км от станции. Несмотря на все это, АЭС успешно прошла пуско-наладочные испытания и была подключена к сети в 2011 году.
• Бомбардировка ядерных реакторов в Ираке. Первые два ядерных реактора «Таммуз-1» и «Таммуз-2» были уничтожены Израилем в апреле 1978 года. Новый реактор был построен во Франции в 1980 году и доставлен в Ирак. Он был установлен рядом с действующим советским реактором (ИРТ-5000, 2 МВт) в недавно построенном подземном ядерном центре под Багдадом. Израильская разведка считала, что новый реактор предназначен для производства плутония и что необходимо военное вмешательство до того, как реактор будет загружен ядерным топливом. 7 июня 1981 года группа израильских истребителей нанесла удар по иракскому реактору. Операция «Опера», также известная как операция «Вавилон», повредила реакторный комплекс, который не подлежал ремонту.
• Разрушение реактора в Сирии. Отношения Сирии с Израилем привели ее ядерную программу к той же участи, что и иракскую. Сирийский ядерный реактор в Дейр-эз-Зоре был уничтожен израильскими ВВС: десять самолетов, каждый из которых был оснащен 230-килограммовой боеголовкой, прямым попаданием вывели из строя ПВО и разбомбили реактор. Разрушение исследовательского реактора, даже действующего, не приводит к серьезным радиологическим последствиям из-за малого количества делящегося материала. В случае с сирийским реактором, не загруженным ядерным топливом, последствия сводились к списанию остатка понесенных затрат и краху ядерных надежд Башара Асада.
• Индо-пакистанские конфликты. В Индии пять атомных электростанций против двух в Пакистане. Вооруженные столкновения между этими странами чаще всего ограничиваются приграничными конфликтами, реакторы удалены от границ. Однако ситуация усугубляется тем, что обе страны направили ядерное оружие друг против друга. В то же время вопрос безопасности атомных станций в этом случае отходит на второй план перед взаимной ядерной угрозой.
• Армянская АЭС (два реактора ВВЭР-440). Перенесла военные действия легче вышеперечисленных станций, армяно-азербайджанский конфликт в 1991–1993 годах на нее не повлиял. Станция находится недалеко от Еревана, вдали от театра военных действий. АЭС была остановлена ​​после сильного землетрясения 1988 года, но второй блок был вновь введен в эксплуатацию в 1995 году. Однако ситуация с Нагорным Карабахом остается нерешенной.