Новости
Государственный визит Владимира Путина в Китай, первый после инаугурации, начался с официальной встречи с председателем КНР Си Цзиньпином. После переговоров, продолжавшихся 2,5 часа, Кремль опубликовал сразу несколько документов. В них не упомянут важнейший энергетический проект — газопровод «Сила Сибири 2». Однако есть соглашение о создании в приграничной зоне резервата «Земля больших кошек», требования к топинамбуру и субпродуктам из говядины, которые Россия будет поставлять в Китай.
Еще три документа — об объединении усилий российских и китайских СМИ. «Россия сегодня» и ведущее китайское агентство «Синьхуа» будут освещать Экспертный форум БРИКС. «Синьхуа» также будет сотрудничать с ИТАР-ТАСС, а «Газпром-Медиа Холдинг» — с Медиакорпорацией Китая.
«Сам факт визита важнее соглашений. Визит достаточно краткий, делегация сопровождающих Владимира Путина лиц внушительная», — говорит китаист Алексей Чигадаев.
Помимо формальной встречи с Си Цзиньпином, вечером 16 мая прошла неформальная. А также заседание в формате «1+4», где к лидерам присоединились новый министр обороны Андрей Белоусов, глава МИД Сергей Лавров, новый секретарь Совбеза Сергей Шойгу и помощник президента Юрий Ушаков. 17 мая Путин открыл ЭКСПО в Харбине и дальше должен встретиться с руководством приграничной провинции Хэйлунцзян.
«Первоочередная цель — это внешняя легитимация выборов в России, которые многими европейскими институтами признаны нелегитимными. Государственный визит в Китай призван в очередной раз продемонстрировать и внутри России, и недружественным государствам несостоятельность санкционного давления и международной изоляции, — объясняет китаист. — Это визит, преследующий политические цели, а не экономические».
Хотя экономические цели тоже могли бы быть. России нужно как минимум сохранить экспорт нефти в Китай, ведь это обеспечивает ее нефтегазовые доходы. Важным итогом визита могли бы стать публичные заявления о «Силе Сибири 2» — магистральном газопроводе на 50 млрд куб. м в год, который связал бы с Китаем сибирские месторождения (соглашение по нему Россия и Китай не могут подписать с 2020 года). Или договоренности об облегчении прямых денежных переводов — у российских клиентов в последнее время возникали сложности с транзакциями в китайских банках. Или бумаги о запуске инвестиционных проектов. Тому, что ничего из этого не произошло, может быть два объяснения, продолжает Чигадаев:
«Самый простой — не смогли договориться, и это не было целью визита. Второе объяснение — договоренности между Китаем и Россией уходят в серую непубличную зону».
«Китайский бизнес и бюрократия настаивали на подобных „тихих“ договоренностях очень давно — это снижает их риски попадания под вторичные санкции, облегчает процесс взаимодействия с Россией. Но очень часто российские компании и институты государственной власти преподносили результаты успешных сделок и переговоров в СМИ и использовали в публичной риторике — это, конечно же, привлекало внимание институтов, которые занимаются санкциями, — объясняет Чигадаев. — Если какие-либо договоренности все-таки были достигнуты, мы узнаем о них в самое ближайшее время. Новости о платежах, к примеру, разносятся среди бизнеса почти моментально».